Александр ОГНЕВ
НЕВСКАЯ САГА
Роман
Книга 3-я
Уйти в пустоту
В Петербурге мы сойдёмся снова,
Словно солнце мы похоронили в нём...
О.Мандельштам
«Невская САГА», книга 3-я
«Уйти в пустоту»
© A.Ognev, 2006
«Уйти в пустоту»
– заключительная книга трилогии «Невская САГА». Хотя череде расследований полковника ОРБ Круглова, похоже, несть числа. Смогут ли они с майором Свинцовым обойтись на сей раз без помощи Агаты и Саныча? Ведь теперь предстоит столкнуться с принципиально новым врагом, не похожим в реальности ни на старуху Изергиль, ни на симпатягу Будулая... Очередной экскурс во времени заставит читателя снова вернуться в Блокаду. Именно тогда, задолго до его собственного появления на свет, явилась в мир страшная тайна Проклятого. Так называли этого отверженного даже соплеменники. Ибо с рождения был он обречён, не увидев рассвета, безвозвратно уйти в пустоту...
ЧАСТЬ
I„Закрытая правда“
«Смерть ждёт преданно каждого, она всегда впереди. Всё вокруг – суета. Ибо сказано, что „всё произошло из праха и всё возвратится в прах“. У всех людей одна участь – Смерть!..»
Так говорила старая цыганка Лара, считавшая себя верующим человеком и творившая при этом зло.
Агата не очень понимала, как можно отпочковаться так фундаментально: больше полувека лишь периодически слышать друг друга по телефону и ни разу не повидаться – почитай, за целую жизнь! Родные сёстры называется...
А теперь ещё – нате вам: „звоню предупредить, что одна остаёшься“! Можно подумать, она когда-то была с сестричками «вместе» или заодно!
Тем не менее... Неужели вскорости нужно ждать и Лалиной смерти? И как может быть, чтобы та сама не знала об этом? Только для чего-то же Ларе потребовалось, по сути, вторично адресоваться к ней, Агате, с подобным предуведомлением? Нет, что-то тут «не тое»!
Ей невольно вспомнилось, как она – едва перебралась сюда – по просьбе всё той же Лары, свела с её сестрицей вынужденное знакомство.
Почти десять лет тому!..
_______
Она уже собралась вешать трубку, когда долгие гудки, наконец, оборвались. Однако, вместо привычного «да», или «алло», или «слушаю» с того конца провода донеслось краткое «со?».
*Агата поморщилась. Мало того, что ей не удалось отговориться от лариного «поручения», та ещё, похоже, подсунула ей и телефончик «для внутреннего пользования»! (Эх, жалко, грузинским акцентом не владеем!)
– Лалу хочу!
**По всему видать, этим номером телефона, действительно, пользовались исключительно носители живой цыганской речи. Пауза свидетельствовала о лёгком замешательстве, почти не растворившемся в вопросе:
– А ты – кто?
Судя по голосу, цыганке – в районе тридцати пяти. Скорее всего, одна из дочерей Лалы. Если у Лары это могла быть только Роза, то у этой...
– Маричка, я привезла матери посылку от сестры.
На сей раз собеседница не выказала удивления, скорее даже попыталась «отыграть» ситуацию.
– Аааа... Гата, – спокойно протянула она, словно узнав старую знакомую. И добавила – с едва уловимым, но специфическим акцентом: – Давай адрес – машину пришлём за тобой!
Несмотря на зажатую трубку, Агата расслышала: «Инна, иди писать! Быстро!»
(Следовательно, и Маричка алфавит не осилила).
Часа через два у ворот, в самом деле, остановилась внешне неброская «Волга». Пожилой, странного вида водитель оказался немым.
*
Что? (цыг.)**Очевидно, Агате вспомнился известный эпизод из к/ф «Мимино»
Вероятно ему пришлось изрядно поплутать в поисках нового агатиного дома. Первое, что он сделал – жестами попросил позвонить и сообщить его хозяйке, что они скоро приедут.
– Раздолбай Степан! – откликнулась Маричка «нежно» и почти без акцента.
Дорога заняла минут сорок пять.
Они доехали до города, за площадью Победы свернули налево, немного поколесили по растрескавшемуся асфальту тамошних проспектов, слегка потряслись, вынужденно заехав на трамвайные пути какого-то разрытого бульвара, наконец, перескочили через огромный не то мост, не то виадук над железнодорожной развязкой и опять очутились за городской чертой.
Агата поглядывала на сменные картинки этого, в общем, довольно однообразного пейзажного калейдоскопа и размышляла о том, как бы умудриться познакомиться без последствий. Иначе говоря, отдать ту вот, лежащую рядом на сиденьи шкатулку из рук в руки Лале (коли посылки такого рода нельзя передавать через кого-то!), и тем ограничить их общение – отныне и навсегда. Очень уж не любила она подобные «совпадения»: уехать за тысячи вёрст от Лары, чтобы приехать к Лале – из огня да в полымя! Вряд ли жизненные цели и методы их достижения у сестёр принципиально отличались. И хотя на собственный счёт Агата тоже особо не обольщалась, она никогда не позволила бы себе настолько опуститься.
Ведь та же Лара могла по-настоящему снимать порчу, проклятие, открывать венец! Однако в погоне за деньгами предпочитала обманывать, дурить людей или – того хуже...
«Смерть ждёт преданно каждого, она всегда впереди. Всё вокруг – суета. Ибо сказано, что «всё произошло из праха и всё возвратится в прах». У всех людей одна участь – Смерть!»
Да, творить зло всегда было выгоднее. И Лара творила зло.
Помнится, один „ценный кадр“ – начальник жилконторы – постоянно приезжал к ней «снимать порчу»: то себе, то жене, то дочери, то опять себе, то потенцию восстанавливать, то избавляться от приворота... И так – до бесконечности! Ведь цыгане сегодня сняли, через пару дней навели – какие проблемы? А мужик зато сообщал, когда какая-нибудь жилплощадь освобождалась. Например, выехал кто-то жить в Израиль или Америку, а квартиру не продал. Страдалец тот людей выписывает и извещает цыган-„благодетелей“, которые тут же самовольно вселяются! Если соседи вызывают милицию, цыгане заявляют, что сняли жильё у бывших хозяев. И тот же начальник ЖЭКа это подтверждает. Затем хату по-быстрому продают. Через какое-то время наведываются старые хозяева, а в их квартире живут чужие – причём,
уже на законных основаниях!Сколько таких случаев было!.. Люди потом старались продать свои квартиры за любые деньги, только бы не оставить «просто так». Связываться с цыганами никто не хочет – боятся. В Молдавии – в отличие от России – народ знает, что это на самом деле за публика!
Для них как-то не составило особого труда внедрить „своего“ и в райотдел милиции. А что, какие проблемы? Внешне цыган не всегда можно отличить от молдаван или гагаузов. Они такие же черноглазые, смуглые, одеваются современно, ездят на машинах... Вот и этому просто купили паспорт! Да... И сделался, стало быть, новоиспечённый „молдаванин“ сержантом милиции. Не ахти что, конечно, однако цыганам помогал хорошо: имел везде связи, знал кому, как и сколько дать... В цыганском районе не появлялся никогда – «конспирировался». Да. А поскольку на службе этот тип был на хорошем счету, то и сыновья-погодки его – все четверо! – пошли работать в милицию: вроде как, по стопам отца! Так у цыган появились „кровники“ в милиции и Тирасполя, и Бендер, и Слободзеи, и даже Кишинёва. После чего они уже имели возможность безнаказанно творить всё, что угодно! В крайнем случае – всегда могли откупиться.
А неподалёку от Лары жила цыганка Гала, которая вышла за молдаванина. Одевалась она тоже как обыкновенная молдаванка, любила выпить с мужем-сантехником и, естественно, нигде не работала. Однако в горсуде у Галы была знакомая судья, постоянно приглашавшая её в качестве... народного заседателя! Тётка эта брала хорошие взятки и нуждалась в помощнице, которой, конечно же, тоже перепадало. Иначе стала бы «помощница» чуть не каждый день наведываться в суд к своей благодетельнице за ценными указаниями?! Для Агаты это было удивительно: она-то считала (по юной наивности), что в народные заседатели выбирают, причём, заслуженных людей. А тут малограмотная цыганка «выбрана» была, похоже, пожизненно. Притом правосудию Гала помогала старательно. Судья, например, через неё общалась с обвиняемыми, получала взятки, договаривалась, кто и что будет говорить на суде, рекомендовала нужного адвоката и даже гонорар его определяла.
Началось же это сотрудничество просто. Однажды та судья пришла к Ларе погадать и пожаловалась, что у неё нет своего, преданного человека. Цыганка сразу предложила ей кандидатуру (в основном потому, что у Галы был паспорт – «сделали» перед замужеством).
Так, благодаря Ларе, у цыган были «свои» люди и в суде, и в милиции... Да где их только не было – там, в Молдавии и Приднестровье!
Агата тормознула полёт фантазии – на секундочку представив возможности Лалы здесь
, в Питере!!!Меж тем, похоже, они подъезжали.
Узнаваемые усадьбы северных котляр, ловари и русска рома мало отличались от дворцов южных урсари
, сэрвов, влахов или тех же кэлдэрари (котляр).*И снова в памяти всплыли давние слова Лары:
«Народ наш рассеян по всему свету. Но люди-цыгане не просят прощения за то, что они – такие, как есть, за то, что живут, как хотят, за то, что рождены именно цыганами...»
*Названия цыганских этнографических групп.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
– Месяц назад по дороге домой за рулём собственной «Ауди» умирает 42-летний «бензонасос» – извиняюсь за выражение – Пердулов...
– Ты не устал?
– Нет, ну правда! Сам посмотри! – Михаил сорвался с места и принёс из кабинета евсеевский документ. – Вот... Через букву «у»: Пердулов Валентин Сапармурадович...
Олег мельком заглянул в бумагу и кивнул:
– Хорошо, продолжай.
– Евсеев «пробил» его по полной схеме – жучара это был тот ещё, но осторожный. Пару лет назад его прихватывали налоговики – так, по мелочи. Судя по всему, откупился и вскорости потом – уже полностью, с четырьмя своими автозаправками – залез в лукойловский колхоз. Это всё – так, для общего сведения. Могу прибавить две трёхкомнатные квартиры, фазенду в районе Вырицы, двоих подростков-детей, жену-истеричку и молодую любовницу. Короче – полный комплект.
– Не отвлекайся от темы. От чего умер этот... прынц бензоколонки? И почему Евсеев его приобщил
?– Причина смерти самая банальная: мужика хватила кондрашка прямо за рулём. Спасибо, дело было вечером и уже на подъезде к дому. Впилил в высокий поребрик и затих. Евсеев зацепил глазом заявы истеричной вдовы, многочисленной родни и друзей, которые в один голос утверждают, что покойника отравила любовница. Опупею с заявлениями опускаю: отбрехаться от них районной братве не удалось. Провели экспертизу, которая, как и следовало ожидать, криминала не выявила – если не считать, что жмурик был в лёгком подпитии. Актом подтверждено заключение патологоанатома из Костюшко
*, проводившего первое вскрытие. Однако, у Евсеева с Лепневым нарисовалась снова до боли знакомая картинка. Собственно, из-за чего вдова и подняла хай, будучи ещё женой?! Назвать усопшего образцовым семьянином мало кто решился бы даже под пистолетом. Но её до поры это, судя по всему, не очень колыхало, поскольку расточительность тоже не относилась к числу его добродетелей. Почти все опрошенные работники заправок утверждают, что жмотом он был харизматическим. Так вот этот гобсек с полгода назад знакомится на одной из своих бензоколонок с очередной феминой и уже через пару месяцев покупает ей квартиру! Мало того, законная сюпрюга, довольно скоро почуявшая неладное, нанимает частника и узнаёт не только про означенную квартиру, но и про бриллиантовые серьги с кольцом, подаренные любовнице на день рождения, и про новую иномарку, заменившую утильный жигуль. Оскорблённая мать семейства, есессьтвенно, делает предъяву мужу и звонит с угрозами разлучнице-расхитительнице, требуя вернуть «имущество»! В итоге сердце бедолаги не выдерживает – он оказывается в морге, где несчастного к тому же дважды полосуют и потрошат, как цыплёнка!– Всё довольно стройно и логично, – пожал плечами Круглов.
– Всё да не всё, товарищ полковник, – мягко возразил «велеречивый докладчик». – Лепнев, почти между прочим, выяснил, что хозяин распорядился заправлять «Фиат» любовницы без ограничений, и та – скромная продавщица салона бытовой техники – каждый день в течение почти полугода не только пополняла баки, но и захватывала с собой полную канистру! Даже если бы она пила этот бензин вместо молока и принимала перед сном бензиновые ванны...
– Может, она его продавала, – перебил Олег.
– Может! – кротко согласился Свинцов. – Вопрос только – кому! И продавала ли? – Он сделал загадочную паузу и закурил. Хорошо знавший повадки своего «тяжкого» друга, Круглов последовал его примеру – в ожидании триумфального финала.
Тем не менее, Мишка, на сей раз, проявил несвойственное ему терпение.
– Ну, ты – зам-кровосос, не пережимай! Фанфары ждут!
– А вы не поняли, шеф? – деланно удивился «кровосос» и, оценив начальственный взгляд, поспешил завершить слегка затянувшееся выступление. – Одна из заправочных девушек – некая Делягина – живёт рядом, на соседней улице. И так получилось, что она несколько раз стала невольным свидетелем этого самого бензинового гешефта хозяйской зазнобы. Один раз уходила с работы, когда подкатила эта красавица, – та потом обогнала её, уже неподалёку от дома, затормозив около ожидавшей там машины. И два или три раза наблюдала ту же сцену на том же месте из окна своей квартиры. Так вот, Делягина утверждает, что пердулова любовница просто менялась канистрами – отдавала полную и получала пустую. А в последний раз позволила даже ещё отсосать из собственного бака. Краткий словесный портрет её партнёров по бизнесу прилагается. Вы сразу поймёте, о ком идёт речь – то есть, кто был истинным получателем-потребителем бензина, и почему Евсеев намотал это дело на наш клубок – если я добавлю, что данная заправочная станция находится в Красносельском районе.
Олег Михайлович и так догадался. Едва Свинцов умолк, он мрачно покачал головой и выдохнул лишь одно слово:
– Цыгане...
*городская больница №26 в Петербурге
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
– ...Да, я поняла... Договорились.
Элеонора Яковлевна надавила на кнопку и в задумчивости с минуту смотрела на погасший дисплей миниатюрной трубки.
Что это вдруг старой карге приспичило? Ведьма-халтурщица, ведьма-обманщица!
Молодая женщина неожиданно смежила веки и повалилась на кровать, по-прежнему не выпуская мобильник из рук. «Спокуха, Эллочка! – мысленно обратилась она к себе, любимой, на полном серьёзе. – Всё должно получиться! Если со «Спартой» не утонули, хотя и «нахлебались», то как-нибудь от «Авантажа» отряхнёмся...»
В последние месяцы – что говорить! – ей пришлось нелегко. Зато теперь... (Михайловская чуть повернула голову и сквозь ресницы обвела томным взглядом спальню) ...и новая квартира преобразилась, и – главное – ей удалось-таки стабилизировать ситуацию. Лишь бы на сей раз старуха не подвела!
У Элеоноры Яковлевны давно сложилось впечатление, что на самом деле эта грымза совсем не так уж и расположена к ней. Впрочем, её собственное отношение к цыганке ведь тоже не отличалось особой трогательностью и теплотой. Пока они нужны друг другу! А потом... Думать про «потом» не хотелось – делалось как-то малость страшновато…
Она поднесла к глазам запястье с изящными часиками: полседьмого. Труба зовёт!
Несмотря на уверенно заявившую о себе весну, на улице было довольно прохладно. Правда, Михайловскую этот факт, похоже, волновал мало. Оделась она вполне подходяще: чёрная фуражка идеально сочеталась и с кожаным брючным костюмом (поверх красного полушерстяного банлона), и с женскими спортивными туфлями «Каппа
».Меньше двух часов назад Элеонора Яковлевна поставила машину в гараж, поскольку никуда больше не собиралась сегодня ехать. Так что теперь предстояла «лёгкая прогулка в обратном направлении». А это – добрых два квартала. Она проводила глазами переполненную маршрутку и накинула на плечо цепочку элегантной сумочки. Ловить частника? Пешком, действительно, скорее получится...
Погружённая в свои размышления и заботы, молодая женщина свернула к перекрёстку, не обратив внимания ни на припаркованную слева зелёную «Ниву», ни на её хромого водителя.
Едва Михайловская вышла из подъезда, человек этот поднялся со скамейки на троллейбусной остановке и, приволакивая ногу, заторопился к машине...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Цыганский «след» возник довольно неожиданно: сразу после девятидневных поминок бати, категорически проигнорированных местным священником.
При выходе с кладбища, к Круглову подошёл подполковник Никитин:
– Я понимаю, Олег Михайлович, что сейчас не время и не место, но... есть разговор. Хорошо бы нам как-нибудь встретиться.
– Что ж тянуть, Анатолий Васильевич. – Олег проводил глазами машину генерала Морозова. – Это, вон, начальство в постоянном цейтноте: с кладбища – прямо в аэропорт!
– Интересно слышать такое из уст нового начальника Регионального бюро...
– Ага. Этот «начальник» теперь, как выяснилось, не может даже на собственной машине ездить.
– То есть?
– То есть чёрный лимузин – в обязаловку. Еле выбил «добро» руководства на батину «Волгу» вместо «мерса» с водителем. Разрешения должен испрашивать! Начальник... – Олег вздохнул и, помолчав, по-прежнему хмуро взглянул на Никитина. – У тебя сейчас, как со временем? А то поехали ко мне – помянем тихо да сразу и поговорим. Жена раньше шести не появится, дочка в лагере, так что могу гарантировать конфиденц даже более полный, чем в конторе.
– Я готов.
– Отлично. Тогда садись в машину, я только дам пару «цу» Свинцову...
_______
– Ну, выкладывай «добрую новость», Анатолий Васильевич, на сей раз, ты, – обратился Олег к своему гостю после того, как они без лишних, ненужных слов, по-военному просто помянули генерала Кривошеина, и, сидя на кухне, оба закурили. – Чем могу, дорогой?
– Да уж, – хмыкнул тот в ответ, – на данный момент как раз этой моей «доброты» тебе и не хватало для полного счастья. Вот ведь, гадская служба! Да... В общем, хочу, Олег Михайлович, передать вам одно дело «с душком». В одиночку мне тянуть его накладно, а привлекать угро ГУВД – спорная перспектива. Тем более, что оно, похоже, больше по вашей части. – Никитин загасил окурок и тут же достал новую сигарету.
– Ты, прям, как Мишка, – мотнул головой Круглов. – И чадишь, словно паровоз, и многословишь.
– Разве есть такое выражение? – озадачился вдруг его собеседник.
– А чёрт его знает! Теперь уже есть.
– Ладно, перехожу к изложению сути. Тебе говорят о чём-нибудь такие названия: «Спарта» и «Авантаж»?
– Надо полагать, страховые компании?
– Совершенно верно. И до недавнего времени в них обеих – поочерёдно – работала некая Элеонора Михайловская – простым агентом. Поначалу она была на хорошем счету: убалтывала людей просто виртуозно, притом, специализировалась на доходных страховках. Вот ты, кстати, застраховал свою жизнь, позаботился о семье – на всякий пожарный, как говорится? Я – тоже нет. Хотя работаем не в детском садике. А эта Михайловская только в первой половине прошлого года заключила – среди прочих – шестнадцать договоров по страхованию жизни и здоровья на общую сумму почти в два с половиной миллиона рублей!
– Это – её хлеб, – вяло отозвался Олег, но уже в следующую секунду, словно пронзённый неожиданной догадкой, вскинул глаза на Никитина. – В первой половине, говоришь? И сколько из этих шестнадцати «дотянули» до Нового года?
– Эва! – откликнулся тот поражённо. – В самый корень зришь! Сколько именно до Нового года умерло я не помню, но сегодня полноценно здравствуют лишь семеро. Само собой, уже на второй выплате в «Спарте» забеспокоились, а на третьей – забили тревогу. Однако их внутреннее расследование ничего не выявило, кроме того, что это – клиенты Михайловской. На момент заключения договора все они были достаточно молоды, здоровы и благополучны, то есть соответствовали всем медицинским и юридическим параметрам. И смерть их была самой естественной: инсульт, спонтанный отказ почек, а в третьем случае – недавняя авиакатастрофа.
– Авиакатастрофа?
– Вот-вот, я ж говорю, причины самые естественные – не придерёшься! – продолжил Никитин. – Тем не менее, «обиженная» Михайловская покидает «Спарту» и вскоре устраивается в «Авантаж», где поначалу только посмеялись над мнительностью своих конкурентов
...– Но смеялись, надо полагать, недолго! – тихо прокомментировал Круглов.
– Не то слово! Когда умер четвёртый обладатель полиса «Спарты» из числа клиентов Михайловской – уже после её ухода, в октябре – терпение «спартанцев», похоже, лопнуло. Фирма попросту «наехала» на свою бывшую сотрудницу. Как и о чём они договорились – догадаться нетрудно: и эта, четвёртая, и пять остававшихся страховок были аннулированы «по согласию сторон». А к началу декабря все пятеро лишенцев благополучно застраховали себя у той же Михайловской в «Авантаже»!
– Это как надо было ей доверять! – Усмехнувшись, Олег покачал головой. – И тут история повторилась?
– Я бы сказал, продолжилась! И завершилась! – уточнил его гость, вновь закуривая.
Хозяин дома прикурил от того же «огонька» и вопросительно сощурился, сквозь голубой дым глядя на собеседника:
– Как продолжилась – примерно понятно. А вот чем завершилась?
– Около двух месяцев назад, – ответил тот, – неподалёку от своего дома Элеонора Михайловская была сбита машиной и скончалась на месте.
– Только не говори, что это «Авантаж» рассердился!
– Нет, конечно! Уж данная фирма была заинтересована в живой Михайловской, как никто другой! Она ведь и на них двух паралитиков и трёх покойников повесила! И неизвестно ещё, что их ожидало с оставшимися семью «кандидатами». Они с ними теперь могли только односторонне разорвать страховой договор. Короче говоря, «Авантаж» оказался на грани банкротства. Собственно, и ко мне это дело поначалу попало по решению суда: компания не сумела договориться
со всеми клиентами и теперь судится с несколькими из них. Я же должен был дать заключение о возможности, в данном случае, очередной финансовой аферы в сфере страхового бизнеса.Олег поднялся из-за стола.
– Мне не ясно, Анатолий Васильевич, лишь одно, – он достал деревянную кофемолку, подаренную Санычем, насыпал в неё зёрна и начал молоть их. – Почему ты решил переадресовать это дело нам? Оно же, действительно, стопроцентно ваше!
Никитин ответил не сразу. Несколько мгновений он молча наблюдал за кофейными манипуляциями Круглова. Затем тоже встал, подошёл к плите, на которой тот уже принялся варить кофе, и, остановившись чуть сзади, медленно проговорил – словно на ухо прошептал:
– Я убеждён, что за этим делом стоит организованная преступность. А если совсем конкретно, то – цыгане...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Дело о страховках и убийстве Михайловской, естественно, было поручено команде капитана Евсеева. Не прошло и двух недель, как он доложил о предварительных результатах проведённого расследования:
– Выводы подполковника Никитина полностью подтвердились, товарищ полковник...
Олегу нравился этот парень. Неожиданная для его лет дотошность и основательность, с которыми он нёс службу, вкупе с редкостной интуицией не оставляли места сомнению: Евсеев родился следователем, был им, как говорят, от Бога. Немногословный (в отличие от Свинцова), с серьёзным взглядом небольших, но пронзительных карих глаз, на незнавших его людей он производил довольно суровое впечатление. Тем не менее, именно за ним в Управлении прочно закрепилась слава первого остроумца и юмориста. Евсеев не хохмил, как тот же Мишка, без передыху, не зубоскалил попусту. Он отпускал свои шутки с абсолютно серьёзным выражением лица, строго дозировано и всегда к месту. Наверное поэтому большинство из них тут же запоминались и часто превращались в крылатые выражения.
– У тебя остроумие – не иначе наследственное? – предположил как-то Круглов.
– Так точно, товарищ подполковник, – подтвердил Евсеев без тени улыбки. – Представляете, какое незаурядное чувство юмора требовалось моим родителям, чтобы в семидесятые годы двадцатого века назвать меня Капитоном?
Однако сейчас было не до шуток. Наверно потому голос капитана звучал слегка монотонно:
– ...Не приходится сомневаться в наличии сговора. Во всех эпизодах с выплатой страховок наблюдается одна и та же картина: на второй или третий день после поступления денег на банковский лицевой счёт получатель снимает ровно половину суммы. И мотивация у всех одна: похороны нынче дороги, памятники – и того дороже. Поэтому пришлось залезать в долги или брать ссуду, а теперь поспешили рассчитаться. На вопрос, у кого конкретно и сколько денег они
одалживали, все без исключения фигуранты ответить отказались, пытаясь изобразить законное возмущение подобной бестактностью следователя. При этом каждый, точнее, каждая, поскольку все они – женщины, поторопилась сразу после нашей беседы отзвонить по одному и тому же номеру мобильного телефона. Трубка эта зарегистрирована на имя Сокирки Алексея Ивановича, проживающего на проспекте Солидарности. Вот его фото...Круглов взглянул на стандартную паспортную фотографию и с усмешкой передал Свинцову:
– Красаве?ц!
– Он что, красится? – поинтересовался тот.
– Да нет, товарищ майор. По всей видимости, у него это – природное.
– Светлоглазый блондин с чёрными бровями?
– Такое, говорят, случается: глаза и волосы от мамы, а брови – папины. – Капитон слегка пожал плечами и спокойно продолжил: – Фото мне пришлось взять в паспортном столе, поскольку самого Сокирку так быстро и просто разыскать не удалось. Соседи говорят, что он вообще наведывается домой раз-два в году и очень ненадолго. Хотя задолженности по квартплате у него нет.
– А чем он занимается?
– Похоже, он – брачный аферист, – по-прежнему невозмутимо ответил Евсеев.
– Что? – презрительно скривился Олег Михайлович.
– Аферист брачный, – всё так же бесстрастно повторил капитан, поменяв местами слова, – будто в подтверждение того, что полковник не ослышался. – По счастью, фамилия у него редкая, так что с проверкой, по крайней мере, проблем не возникло – пробили по полной программе. В результате вышли на двух дамочек бальзаковского возраста. Причём, одна из них – Виноградова Валентина Зосимовна – покончила с собой около полугода назад! Поэтому разговаривать пришлось с её сестрой. А со второй – Людмилой Никифоровной Козловской, вдовой убитого главы «Петроконсмедиа» – удалось непосредственно встретиться. Схема, за исключением двух-трёх деталей, известная и отработанная до мелочей. Герой-любовник вроде бы совершенно случайно знакомится со своей богатой и одинокой жертвой, очаровывает её, озабоченную этим фактом, морально и физически, а затем, обобрав до нитки, исчезает бесследно. При этом привлекать его к ответственности – даже если бы удалось найти – не за что: женщины отдают ему всё сами, добровольно!
– Понятно, – сдержанно кивнул Круглов. – И так же добровольно уходят из жизни, да?! О каких суммах речь?
– Деньги довольно приличные, товарищ полковник. Виноградова, в частности, завещала Сокирке свою двухкомнатную квартиру. Козловская успела подарить только новую «Ауди»...
– Что значит «успела»? – перебил Свинцов. – И зачем ему вторая квартира?
– А наличие сестры, то есть ближайшей родственницы, могущей опротестовать завещание, тебя не смущает? – подчёркнуто хладнокровно отозвался Евсеев. – Меня лично больше заинтересовало, почему она этого не стала делать.
Михаил хотел было ответить, но Олег Михайлович его опередил.
– Все вопросы оставим на потом! Кроме, пожалуй, одного – прежде чем ты продолжишь, – перевёл он глаза на Капитона. – Хоть какую-то связь этого альфонса с цыганами удалось нащупать?
Вместо ответа Евсеев вынул из «Дела» и протянул ему ксерокопию какого-то документа.
Пробежав бумагу глазами, Круглов плотно сжал губы и также молча передал её Свинцову.
– Вау! – округлил тот глаза. – Это похлеще «папы-юриста»
*. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
*Очевидно, имеется в виду известное высказывание: «У меня мать русская, а отец – юрист».