|
|
Варвара Николаевна ЦЕХОВСКАЯ
(псевд. О. ОЛЬНЕМ)
(1872-1941?)
ЦЕХОВСКАЯ Варвара Николаевна родилась в 1872 г. в г. Боброве Воронежской губернии в небогатой помещичьей семье Меньшиковых. Училась в Кременчугской женской гимназии; рано начала публиковаться в киевских газетах, стала профессиональной журналисткой. Из внутриредакционных событий родились сюжеты рассказов «Муравейник», «Юбилей редактора», «Первый шаг» и др. Она избрала псевдоним — О. Ольнем, под которым публикуются беллетристические произведения писательницы в ведущих журналах первого десятилетия XX века: «Русском богатстве», «Русской мысли», «Вестнике Европы». К 1912 году вышли три сборника рассказов О. Ольнем, получивших одобрительный резонанс в критике. В частности, отмечалась «зоркая наблюдательность и изящная отчетливость письма». Автор этих слов, известный критик Е. Колтоновская подчеркивала: «...Обычные достоинства автора: яркость письма, тщательная литературная отделка и спокойная сдержанность повествования». (Вестник Европы, 1912, №1. С. 380). Современники соотносили перо В. Н. Цеховской с творчеством писателей чеховского направления.
Последний сборник писательницы вышел в издательстве «Задруга» в 1919 г. Далее след ее теряется. Год смерти нам установить не удалось.
Повесть «Династия» печатается по ее первой публикации в журнале «Русское богатство», 1910, №№4-6.
В.Ученова
(Из книги "Только час: Проза русских писательниц конца XIX века — накала XX века")
Повесть "Династия" — прислал Давид Титиевский
Фрагменты из повести:
"— Пойди к Арсению на завод конский или сравни овец, простецких и каракулей. Возьми коров, собак, кур. Кого хочешь из мира животных. Какую огромную роль играет порода. Неужто же для человека она ничего не значит? Вспомни про наследственность. О прирожденных свойствах и качествах. Даже строение тела совершеннее у аристократа, чем у мужика. Э, дорогой мой. Порода — это порода. И я тебе советую не пренебрегать ею, когда задумаешь жениться. Бери выше себя, родовитее. Это можно. Ниже — никоим образом."
* * *
"— И на сцене, говоришь, не понравилось? — спросил он тихо.
Марго остановилась у вторых сходней.
— На сцене еще туда-сюда... куда ни шло. За кулисами вредно. Сброд разный, амикошонство у них, хамство. Не то, что вареную рыбу, селедку едят с ножа. Нравы я тебе скажу... дегенератские. Не говорят: я люблю, но: я вас желаю. А? Вообрази, честь какая? Он — желает? «Моя сезонная жена», «мы живем театральным браком» — это в обиходе. Трудно и разобрать сразу, где чьи мужья и жены. Все фамильярничают со мною. Я ведь там что? Актриса без имени, без покровителя. Всякий с тобой запанибрата. С кондачка, свысока даже. «Дорогая моя», «Какие у вас глазки», «Заходите ко мне в гости»... Это со мной-то? А? Ах, дрянь какая. Вот дома всегда: Марго — чертыхается, у Марго жаргон гаменов, Марго — богема, Марго — отчаянная. А там, представь себе... там я на каждом шагу, во всякий момент чувствовала в себе барыню! Здесь я вас всех привожу в ужас. Там меня все шокирует, коробит. Зевнет кто-нибудь из братьев актерщиков, потянется... мне уже неприятно. То он спиной ко
мне сядет, то ковыряет при мне в зубах. А то еще, в моем присутствии, разговаривая со мною, брюки на себе оправляет! А? Брюки?"
* * *
"— Чудаки вы, братья мои,— спокойно возразил Вадим.— Да что я буду рассказывать? Ведь все в газетах было?.. Дума как Дума. А о моем личном впечатлении... оно
то же, что и в прошедшем году. Нудно, братья мои. Толчение воды в ступке. Что она, Дума, сделать может? При существующих беспорядках? Оглянитесь на наш город. Беззаконие на беззаконии, взятка на взятке. Из главенствующих лиц, кажется, один ты ничего не берешь, Арсений. Законы — сами по себе, жизнь — сама по себе. К чему тут Дума? Да еще такая, как она есть? У нас полицмейстер приедет к N. «Я тысячу раз говорил тебе, жидовская морда, такой-сякой, то-то и то-то»... Следовательно, надо дать тысячу. И все знают, что надо. И знают, что когда К. он запустил: «Я пятьсот раз говорил тебе, собачьему сыну»,— К. сказал: «Ижвините, господин паличмейстер, ви говорили тольки двести раз». И дал двести. Так вот, когда жизнь пестрит такими сценками... Когда им уже и не дивится никто,— ты о Думе? Силен ли подъем национального чувства? Солидарно ли дворянство? Каковы мои впечатления? Зачем? Кому они занимательны, впечатления мои? А хочешь знать, я же сказал: мне в Думе нудно. Будто сижу в присяжных заседателях на се-е-еренькой сессии. Дела-то все больше о мелких кражах со взломом. Или на сумму свыше трехсот, но меньше тысячи рублей. И уйти нельзя, и сидеть тошно. Вот как мне там, братья мои, коли знать хотите."
Страничка создана 1 декабря 2009.
|
