Книга "Неудобное прошлое. Память о государственных преступлениях в России и других странах" (2020, 321 стр.) (pdf 13,8 mb) – март 2025
– копия из библиотеки "ZLibrary"
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твоё собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая её на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, – невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия – единственная в своём роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым. В действительности, утверждает исследователь мемориальной культуры Н. Эппле, когда речь идёт о непосредственных преемниках преступников и о живой политической реальности, подобного рода прецедентов до сих пор не существует. Даже хрестоматийно образцовый пример Германии, по его мнению, нельзя считать безусловным успехом. Книга посвящена сравнению отечественной проработки прошлого с опытом других стран – Германии, Аргентины, Польши, ЮАР, Японии – в целях наметить общие принципы такой работы для успешного изживания коллективной травмы и достижения гражданского мира в России.
(Аннотация издательства)
Содержание:
Благодарности ... 6
Предисловие. Никогда/снова ... 9
Часть I. Анамнез
Введение ... 16
1. Воспаление памяти ... 17
2. Террор на службе государства: 1917-1953 ... 22
3. Память о ГУЛАГе в СССР и постсоветской России ... 29
4. Примирение сверху: Равновесие без вины и ответственности ... 45
5. Примирение снизу: Возвращение имён ... 52
6. Старый фундамент ... 61
Часть II. Анализ
Введение ... 67
1. Аргентина, или Матери и бабушки против диктатуры ... 70
2. Испания, или Преодоление молчания ... 88
3. ЮАР, или Прощение вместо правосудия ... 105
4. Польша, или Бремя жертвы ... 125
5. Германия, или От вины к ответственности ... 150
6. Япония, или Балансирующая память ... 183
Часть III. Синтез
Введение ... 203
1. Know your enemy ... 204
2. Подведение черты под прошлым: Отделить, чтобы принять ... 207
3. Очищение крови ... 220
Приложение к главе 3 ... 239
4. Работа принятия ... 243
5. Торг о правде ... 274
6. Инфраструктура «Прорыва памяти» ... 301
Заключение ... 310
Избранная литература ... 312
Фрагменты из книги:
"Это история Колпашевского яра, обрывистого берега Оби в 270 км к северо-западу от Томска. В годы Большого террора в расположенной в Колпашево тюрьме НКВД были расстреляны и зарыты недалеко от берега около 4000 человек. Местные жители не знали или не хотели знать об этом, пока в ночь на 1 мая 1979 года, после прошедшего по реке ледохода, накануне первомайской демонстрации Обь в очередной раз обрушила берег Колпашевского яра и вскрыла место массового захоронения. Участники демонстрации видели плывущие по реке трупы, а дети играли найденными костями. Власти приняли решение подогнать к берегу мощные буксиры и струёй от их винтов размыть берег, чтобы уничтожить захоронение. Трупы вместе с землёй осыпались в воду, их дробили винтами буксиров, а большую часть останков сносило вниз по течению. Специально организованные бригады вылавливали трупы, дробили на части, привязывали к ним кирпичи и металлолом и затапливали, а выброшенные на берег – тайно закапывали.
Этот эпизод с поразительной яркостью высвечивает два важнейших вывода. Во-первых, это только кажется, что память о преступлениях можно скрыть, спрятать от глаз, – рано или поздно река размоет берег и понесёт непогребённые трупы на виду у всех. А во-вторых, молчаливо наблюдая за происходящим с берега и отказываясь формулировать собственное отношение к преступному прошлому, мы рано или поздно рискуем быть призваны топить эти трупы снова, на этот раз соучаствуя в преступлениях самым непосредственным образом."
* * *
"Последовавшие за несколько недель одно за другим в сентябре 1939 года нападения Германии и СССР ознаменовали начало Холокоста на территории Польши. В зоне влияния Германии евреи уничтожались, но и в зоне влияния СССР их жизнь не была безопасна. Евреев, отказывавшихся получать советские паспорта, депортировали в Сибирь и Казахстан вместе с поляками. Из 78 339 депортированных органами НКВД с территории Польши в июне 1940 года около 84% были евреями. Тем не менее после занятия немцами территорий, прежде оккупированных СССР, обвинения в сотрудничестве с советами стали дополнительным фактором, усилившим антисемитские настроения среди местного населения. По данным Института национальной памяти, в 1941 году на территориях Северо-Восточной Польши имело место не менее 30 случаев массового насилия над евреями, в которых, с молчаливого согласия или при прямом потворстве нацистов, участвовало польское население. В 22 населённых пунктах происходили массовые избиения и убийства; тысячи евреев, считавшихся в послевоенные десятилетия жертвами нацистов, в действительности были убиты поляками. Наиболее известным и кровопролитным примером массового убийства поляками евреев стал погром в городке Едвабне, где в июле 1941 года, после ухода советских войск и прихода нацистов, местные жители сожгли живыми несколько сот своих соседей.
История Второй мировой войны, в ходе которой Польше была назначена роль территории уничтожения европейских евреев, помимо примеров соучастия поляков в этом уничтожении, полна примерами героического спасения евреев поляками. За годы войны в Польше было спасено 120 000 евреев. В этом принимали участие до 350 000 (по некоторым данным – до миллиона) поляков. По данным канадского историка Гуннара Паулсона, исследовавшего оккупацию Варшавы, число поляков, спасавших евреев, во много раз превосходило число «шмальцовников» (поляков, выдававших евреев нацистам или наживавшихся, угрожая выдать). За годы оккупации Варшавы первых насчитывалось 70-90 тысяч, вторых – всего 3-4 тысячи. Эти цифры тем более впечатляют, что Польша была единственным из оккупированных государств, где наказанием не только за укрывание евреев, но даже за снабжение их едой и продажу им продуктов была смертная казнь. За годы оккупации за помощь евреям было расстреляно не менее 5 тысяч поляков. 6620 поляков признаны институтом «Яд Вашем» праведниками народов мира – это больше, чем граждан какой-либо другой страны."
* * *
"Высшее военное и гражданское руководство Японской империи (за исключением императора) предстало перед судом в рамках Токийского процесса. Официально он именовался Международным военным трибуналом для Дальнего Востока и проходил с мая 1946-го по ноябрь 1948 года. По словам одного из подсудимых, с которым склонны были согласиться и большинство юристов, токийский процесс был «не реализацией правосудия, а продолжением войны». При этом император не только не оказался на скамье подсудимых, он даже не выступал свидетелем; исключены были любые его упоминания. Если военные вермахта часто и охотно перекладывали вину на Гитлера, то японские военные и чиновники предпочитали оправдывать императора, принимая всю вину на себя.
Помимо императора, среди подсудимых не было разработчиков биологического оружия во главе с Сиро Исии, «японским доктором Менгеле». Жертвами бесчеловечных экспериментов Отряда 731, который он возглавлял, стали, по разным данным, от 3 до 10 тысяч человек (в основном китайцы и русские). Исии и другим участникам программы был предоставлен иммунитет в обмен на данные об их исследованиях. Впоследствии многие члены Отряда 731 работали врачами в Японии и США. Двенадцать участников программы были осуждены в СССР на Хабаровском процессе в 1949 году, но получили небольшие сроки и скоро вернулись на родину."
* * *
"Мои самые счастливые детские воспоминания связаны со старой, просторной квартирой на Новокузнецкой, которой в нашей семье очень гордились. Эта квартира, как я узнал позже, была не куплена и не построена, а реквизирована – то есть силой отобрана – у богатой замоскворецкой купеческой семьи.
Я помню старый резной буфет, в который я лазал за вареньем. И большой уютный диван, на котором мы с бабушкой по вечерам, укутавшись пледом, читали сказки. И два огромных кожаных кресла, которыми, по семейной традиции, пользовались только для самых важных разговоров.
Как я узнал позже, моя бабушка, которую я очень любил, большую часть жизни успешно проработала профессиональным агентом-провокатором. Урождённая дворянка, она пользовалась своим происхождением, чтобы налаживать связи и провоцировать знакомых на откровенность. По результатам бесед писала служебные донесения.
Диван, на котором я слушал сказки, и кресла, и буфет, и всю остальную мебель в квартире дед с бабушкой не покупали. Они просто выбрали их для себя на специальном складе, куда доставлялось имущество из квартир расстрелянных москвичей. С этого склада чекисты бесплатно обставляли свои квартиры.
Под тонкой плёнкой неведения, мои счастливые детские воспоминания пропитаны духом грабежей, убийств, насилия и предательства. Пропитаны кровью."
Страничка создана 26 марта 2025.
