Роман "Архив Шульца" (2021, 507 стр.) (pdf 12,4 mb) – декабрь 2024
– OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США)
Владимир Паперный – культуролог, историк архитектуры, дизайнер, писатель. Его книга о сталинской архитектуре "Культура Два" стала интеллектуальным бестселлером.
Лос-Анджелес. Эмигрант Александр Шульц, Шуша, неожиданно получает посылку. В коробке – листы и катушки с записями. Исследуя, казалось бы, уже навсегда утерянный архив, архитектор Шульц достраивает историю своей семьи. Она становится настоящим "русским романом", где юмора не меньше, чем драмы, а любовь снова побеждает смерть.
(Аннотация издательства)
Оглавление:
ПРОЛОГ АРХИВ ... 11
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДЖЕЙ ... 27
ГЛАВА ВТОРАЯ. ВАЛЯ И ДАНЯ ... 85
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. СЕНЬОР ... 147
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. ЗАРИНЭ ... 225
ГЛАВА ПЯТАЯ. СУМЕРЕЧНАЯ ЗОНА ... 281
ГЛАВА ШЕСТАЯ. НОВЫЙ СВЕТ ... 399
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ПОСЛЕДНИЙ СЕАНС ... 497
ЭПИЛОГ ... 509
Фрагменты из книги:
"Лёвик этого благополучно избежал. В тринадцать лет вошёл в революционное движение.
– Тоже не лучший вариант, – говорит Джей.
– Не лучший, – соглашается дед. – Уехал из местечка. Здорово изучил марксизм. Начал нелегальную работу. Подпольная кличка у него была Хашиц. Он был под большим влиянием Розалии Залкинд. Тоже из Белоруссии, из Могилёва. Фамилию потом поменяла на Землячку. Партийная кличка у неё была Демон, очень подходящая. Страшная женщина, крайне нервная и больная. Она и Бела Кун были членами "Пятаковской тройки", расстреляли в Крыму 120 тысяч белогвардейцев, которым Фрунзе обещал амнистию. Пятакова расстреляли в 1937 году, Куна в 1938-м. Розалия умерла своей смертью и теперь лежит в кремлёвской стене. А Нина, жена Лёвика, русская девушка, боевая подруга, приехала к нам во время Первой мировой войны, увидела, как мама зажигает свечи и молится, – и стала проделывать то же самое, очень остроумная женщина. Она потом была подругой этой поэтессы, как её, "Дневные звезды"...
– Ольги Берггольц.
– Да, Ольги Берггольц."
* * *
"...Ночью начиналась другая жизнь, о которой никто из обитателей дома не догадывался. Только капризный Вася жаловался:
– Кто-то каждую ночь топает, спать невозможно, неужели нельзя сбегать в сортир заранее?
Она прибегала каждую ночь. Первые несколько ночей они не разговаривали. Жадно бросались друг на друга; а потом пришла неторопливость, и он внимательно исследовал её горячее тело. Роберт Стрит, автор "Современной сексуальной техники", остался бы им доволен.
– Что за странное имя Ликенион? – однажды спросила она шёпотом. – Почему ты хотел меня так называть?
– Греческий роман второго века, – прошептал он в ответ. – Мальчик и девочка, Дафнис и Хлоя. Сироты. Его выкормила коза, её – овца. Они пасут коз и овец и влюбляются друг в друга. Ему пятнадцать, ей тринадцать. Не знают, что делать. Пробуют разные позы, но ничего не получается. Он говорит: "Надо обниматься голыми, я в книжке читал". Пробуют – ничего не происходит. У него новая идея: "Ты встанешь на четвереньки, как овца, а я сзади, как баран". Пробуют – опять ничего не происходит. Он убегает в слезах: "Я глупее барана!" Мимо идёт женщина по имени Ликенион. "Что ты плачешь, мальчик?" Он ей всё рассказал. "В угоду Нимфам, – говорит благочестивая женщина, – я тебя всему научу". Научила, и он тут же счастливый помчался к своей Хлое – поделиться. Знаменитый сюжет."
* * *
"– Подлинников Родена не существует вообще, – начал Марк. – Через сорок лет после смерти Бальзака французские писатели из Societe des Gens de Lettres заказали Родену скульптуру. Срок был восемнадцать месяцев. Роден работал семь лет. Писатели взбунтовались и стали грозить судом. За эти семь лет Роден изучил всё что можно про Бальзака, сделал десятки, если не сотни, небольших гипсовых моделей. В конце концов выбрали одну из его моделей, мастера сделали с неё большую гипсовую копию и выставили в Салоне, где она не понравилась никому, кроме художников-импрессионистов.
– Это можно понять, – вставил Шуша. – Это чистый импрессионизм.
– Именно. Поэтому-то за него вступились Тулуз-Лотрек, Моне и даже Сезанн. Роден обиделся и оставил большую гипсовую модель у себя дома. Только через двадцать два года после смерти Родена с этой большой модели делали бронзовую отливку, которая до сих пор стоит на бульваре Монпарнас. А музеи мира наводнены отливками и копиями, деланными с маленьких и одной большой модели. Какая-то часть из них – в этом доме.
– Вы, наверное, искусствовед?
– Нет-нет, я любитель.
– А кто вы по профессии?
– Я когда-то преподавал философию в Калифорнийском университете.
Шуша с удивлением смотрел на сказочного гномика в больших очках.
– Никогда не думал, – сказал Шуша после паузы, – что за философию так хорошо платят.
Гномик рассмеялся.
– За философию платят гроши. Мне повезло. Сначала я попал на лекцию одного из самых блестящих мыслителей столетия, Джона фон Неймана, венгерского еврея. От него я впервые услышал слово "компьютер". А потом я вложил небольшую сумму денег в маленькую компанию, которая потом выросла.
– Как она называлась?
– Вы, возможно, слышали, Intel.
– Что?! И у вас по-прежнему есть их акции?
– Не очень много, но есть."
Страничка создана 14 декабря 2024.
