Александр Петрович ШТЕЙН
(имя собств. Рубинштейн)
(1906-1993)

  Служба на военных кораблях, встречи и расставания, жизнь блокадного города, беспримерное мужество его защитников, готовность к самопожертвованию и подвигу – всё это лично было пережито писателем, всё прошло через его творчество.
  Настоящая фамилия писателя Рубинштейн. В начале 20-х годов XX века начал он службу в Самаркандском батальоне частей особого назначения (ЧОН), став активным борцом за установление Советской власти в Средней Азии. Его литературные данные проявились, когда он начал работать в газете Бухарской группы войск репортёром отдела происшествий.
  В 1923 году Штейн едет в Петроград, где начинает учёбу в университете. Но жизнь так складывается, что молодой литератор, не окончив учебу, вновь занимается журналистикой, работая в различных изданиях. В 30-е годы, став главным редактором ленинградского театрального журнала «Искусство и жизнь», в соавторстве пишет первые пьесы «Нефть» (1929 г.) и «Утопия» (1930 г.). Пьесы были поставлены, однако успеха не имели, так как представляли собой диалогизированные тематические очерки из газет на злободневные хозяйственные темы.
  Продолжением творчества Штейна стала его самостоятельно написанная пьеса «Талант», а вслед за ней – киносценарий «Балтийцы» (1936 г.) о разгроме контрреволюционного мятежа в Петроградских фортах.
  Великую Отечественную войну Штейн начал на крейсере «Октябрьская революция» в звании старшего политрука, затем служил в должности батальонного комиссара, редактором крейсерской многотиражки «Октябрьский луч». Работал специальным корреспондентом газеты «Красный флот» в Ленинграде и Кронштадте в течение всей блокады. Штейном написаны сценарии кинофильмов «Подводная лодка Т-9» и «Морской батальон», снятые в годы войны. В 1942 году публикуется сборник рассказов «Бастион», для театра написаны пьеса «Чёрная шаль» и пьеса-шутка «Крестовский остров» (1943 г.).
  Пьесой «Закон чести» в 1948 году Штейн поддержал по сути шумную пропагандистскую компанию против космополитизма, вероятно, не осознавая в то тяжёлое время ущербность своей гражданской позиции.
  Обращение к отечественной истории – пьеса «Флаг адмирала». В ней автором создан живой многоплановый образ выдающегося русского флотоводца Фёдора Ушакова. Восставая против косности и ортодоксальности военного мышления, он создаёт свою стратегию победы. Гражданин и патриот, он утверждает место России среди других стран, её честь и честь российского военно-морского флага.
  Дальнейший опыт написания Штейном пьес на историческом материале оказался неудачен. Это пьесы «Пролог» (1955 г.) и «Между ливнями» (1964 г.). В них был выведен образ Ленина, однако вождь мирового пролетариата выглядел плакатно, лишь произносил цитаты из своих произведений. Автор не сумел справиться с огромным количеством действовавших исторических лиц, со множеством быстро сменявшихся сцен.
  В драме «Персональное дело» (1954 г.) Штейн обращается к проблемам современности. Выведен образ главного героя, инженера Хлебникова, по ложному наговору исключённого из партии, отстранённого от работы. Рельефно выписаны характеры отрицательных персонажей. Тема доверия другому человеку проходит через многие произведения писателя, более всего остро этот вопрос ставится в психологической драме «Гостиница "Астория"» (1956 г.). Штейн снова мысленно возвращается в блокадный Ленинград к трагическим событиям осени 1941 года. Стойкость духа защитников города на Неве звучит как жизненный камертон для самого автора. В 1960 году написан киносценарий «Спасённое поколение» об истории подвига женщины, спасшей группу ленинградских детей. Отзвуки минувшей войны слышатся и в пьесе Штейна «Вдовец», написанной к двадцатилетию Победы.
  Море, морская военная служба, дальние походы и, конечно же, люди, преданно и верно служащие морю и Родине, становятся героями повести «Океан» (1960 г.), а так же романтической драмы «Ночью без звёзд» (1973 г.), действие которой происходит на Дальнем Севере. В них рассказано о судьбах моряков, об их понимании долга, чести, служения Отечеству, о любимых женщинах, которые связали свою жизнь с военными моряками. Мотив верности звучит в драме «Он и она» (1984 г.).
  Неординарным явлением в творчестве Штейна стала драматическая трилогия «Художник и революция»: пьесы «У времени в плену» (1969 г.), «Поющие пески» (1971 г.), «Версия» (1975 г.). К этому циклу примыкает автобиографическая пьеса «Жил-был Я» (1977 г.). В конце жизни Штейн вновь обращается к истории Российского флота, создаёт образы подлинных романтиков моря, мужественных и сильных духом людей. Герой пьесы «Чёрный гардемарин» (1980 г.) – старый адмирал Панаев, человек с суровой воинской биографией, мудрый наставник молодых.
  Как мемуарист Штейн раскрывается в нескольких книгах: «Повесть о том, как возникают сюжеты» (1964 г.), «Второй антракт» (1975 г.), «Небо в алмазах» (1976 г.), «Наедине со зрителем» (1982 г.), «Непридуманное» (1985 г.). Перед читателями – литературные портреты многих известных писателей, режиссёров, актёров; события, эпизоды, вехи жизни и творчества самого автора.
  В течение сорока лет пьесы Штейна не сходили с афиш театров нашей страны, часто ставились за рубежом. В разное время к ним обращались ведущие режиссёры современности.
  (Из проекта "Центр развития Русского языка")

Произведения:

Книга "Повесть о том, как возникают сюжеты. Книга 1-я и 2-я" (1981, 576 стр.) (pdf 19,8 mb) – февраль 2024
  – OCR: Андрей Зиновьев (библиотека "ImWerden")

  В книгу документально-художественной прозы известного советского драматурга Александра Штейна вошли рассказы о революции, о Великой Отечественной войне, о рядовых военных моряках и легендарных адмиралах, литературные портреты Вс. Вишневского, А. Лавренёва, Ю. Германа, Н. Чуковского и других советских писателей, с которыми автор встречался на своем жизненном пути.
  В этой книге читатель встретит, как писал однажды А. Штейн, «сюжеты, подсказанные жизнью, и жизнь, подсказывающую сюжеты, сюжеты состоявшиеся и несостоявшиеся» и размышления о судьбах сценических героев моих пьес и пьес моих товарищей, и путешествия, и размышления о судьбах моего поколения...».
  О жанре своей книги сам автор сказал: «Написал не мемуары, не дневники, не новеллы, но и то, и другое, и третье...»
  (Аннотация издательства)

Содержание:

КНИГА ПЕРВАЯ

Вечен огонь яашей памяти ... 5
«Влеченье, род недуга...» ... 31
Святой Исаакий ... 54
Гостиница «Астория». Невероятный сентябрь .... 71
О Вишневском и не только о нём ... 93
Гостиница «Астория». Вася Очнев и балерина ... 121
О Софье Касьяновне Вишневецкой и не только о ней 148
Немного об Охлопкове ... 168
Вечер в Градчанах ... 205
Последнее отступление – нелирическое... ... 221
Трагическая ... 234

КНИГА ВТОРАЯ

Каникулы ... 239
Что есть драматургия? ... 301
Из главы «Почти двадцать лет с Театром Маяковского» ... 313
Мой океан ... 340
Человеку нужно, чтобы у него звонил телефон ... 476
Пять минут зависти ... 561
Вместо эпилога ... 573

---

Книга "Непридуманное..." (doc-rar 333 kb) – август 2006
  – OCR: Давид Титиевский (Хайфа, Израиль)

  Известный драматург, лауреат Государственных премий СССР Александр Петрович Штейн рассказывает в своей новой книге о деятелях советской литературы и театра, которых хорошо знал.
  Много интересного найдёт читатель в литературно-биографических очерках о Б. Лавренёве и Н. Погодине, В. Вишневском и К. Симонове, И. Исакове и Ю. Германе, о других, порою и забытых сегодня писателях, таких, как М. Чумандрин и А. Зонин.
  Но главный герой этой книги – советское время, его героика, важнейшие этапы социалистического строительства, запечатлённые в произведениях писателей, рождённых и воспитанных революцией.
  (Аннотация издательства)

Оглавление:

Первопроходцы

«Влеченье, род недуга...» (Б. Лавренёв)
Изящность (А. Файко)
«Непорядок» (Н. Погодин)
«Азорские острова» (Б. Чирков)
Строгий юноша (Ю. Олеша)
Действующий вулкан (Н. Охлопков)
«Друг мой! Друг мой!..» (А. Фадеев)
О Всеволоде Вишневском и не только о нём.
О Софье Касьяновне Вишневецкой и не только о ней.
Из тысячелетнего театрального далека (В. Вишневский)

Сквозь жизнь и смерть

«На той войне незнаменитой...» (М. Чумандрин)
«Честнейшая идея века»
«Помните меня, я вас очень любил...» (Иоганн Зельцер)
«Боец, а не муха» (А. Зонин)
Чемодан с драгоценностями (Н. Чуковский)
«Никогда бы не узнал того, что узнал» (Е. Шварц)
Новелла о черном гардемарине (адм. И. Исаков)
Второй консультант (Е. Тарле)
Из века восемнадцатого в век двадцатый (М. Ромм)
Баловень судьбы (К. Симонов)

Наброски к портретам

Как он был молод (А. Афиногенов)
Удивительное рядом (С. Образцов)
Встреча в Дубултах (А. Вампилов)
Артистизм (М. Штраух)
Спешите делать добро (М. Рощин)
В драматургию - с войны (А. Салынский)

Сверстники

Через всю жизнь (А.Арбузов)
Это много, когда сделано мало, это мало, когда сделано много (В.Розов)
Человеку нужно, чтобы у него звонил телефон (Ю.Герман)

  Фрагменты из книги "Непридуманное...":

  "Могло ли тогда Ларисе Рейснер прийти в голову, что этот коренастенький, курносенький, с узкими щелочками глаз, простенький морячок, перепоясанный пулемётными лентами, был сыном петербургского дворянина и петербургской дворянки, что дед его владел имением на Полтавщине, мать знала в совершенстве несколько иностранных языков?..
  Могло ли тогда Всеволоду Вишневскому прийти в голову, что «баба-комиссар», поцеловавшая его в лоб, была дочерью петербургского профессора, поэтессой, печатавшей свои стихи, эссе, очерки ещё в дореволюционных журналах..."

* * *

  "…Я-то думал: военспец, выпивший, не переводя духа, стакан спирта на «Копчике», – из потомственной русской флотской дворянской семьи, не иначе. Морская косточка, да ещё, судя по манерам, петербуржец.
  А оказался, сын горца из Карабаха, и в неаристократической его родословной – дед по фамилии Тер-Исаакян.
  А сам хозяин кабинета был Ованесом.
  И сын горца Ованес Тер-Исаакян (И. С. Исаков) станет потом царским гардемарином. Правда, чёрным – но гардемарином.
  И впоследствии – Адмиралом Флота Советского Союза."

* * *

  "Гардемарин... От всей души жаль – ушло из флотского обихода и по сей день не вернулось старинное, так красиво-романтически звучащее слово!
  Оно – от французского. Гвардеец моря. Если дословно. Введено в 1716 году царём Петром. Так именовали воспитанников старших рот Морской академии, а потом и Морского инженерного училища императора Николая Первого.
  Попасть в гардемарины непросто было, в морские классы дверь открывалась, за малыми исключениями, для элиты, «голубой крови». В девятнадцатом столетии классовое разделение стало ещё отчётливей, к нему добавился ещё и цвет погон, по ним понимающие люди определяли чистоту «голубой крови» гардемарина. У кого текла в жилах с незапамятных времён – тех в училище, где носили белые погоны. Кто «чёрная кость» – тем погоны чёрные, инженерские."

* * *

  "Эрудиция его (адм. И. С. Исакова) поражала. Могла идти в сравнение разве с нечеловеческой эрудицией Тарле. Но однажды адмиралу случилось обойти и самого академика-феномена – зашёл бурный спор: была ли или не была встреча на борту британского флагмана двух великих адмиралов – Ушакова и Нельсона.
  Я настаивал на том, что была; Тарле, не без раздражения, категорически отрицал самую возможность такой встречи, да ещё на английском корабле. Однако, глядя сквозь пальцы на границы литераторской фантазии, смирился, правда, не больно нежно, с тем, что драматург столкнул якобы «самовольно» в пьесе этих антиподов, не любивших, но ценивших друг друга.
  Когда я сослался на прочитанную мною, при изучении исторических материалов, книгу, где говорилось, что такая встреча всё-таки была, Тарле лишь досадливо отмахнулся.
  Рассказал я Исакову о нашем споре с Тарле. Не говоря ни слова, адмирал проковылял на одной ноге к книжному шкафу, порылся сначала в «Британской энциклопедии», потом достал книгу, изданную в Санкт-Петербурге в девятнадцатом столетии, открыл страницу, где описывалась встреча со всеми подробностями состоявшегося ритуала.
  Книга, чудом оказавшаяся неизвестной самому Тарле, сохранилась всего в двух экземплярах – одна в Ленинграде, в Публичной библиотеке, другая – в библиотеке адмирала Исакова..."

* * *

  "Здешние места назывались некогда по-другому. Латвийское название переделали на немецкий лад – «Майори» стало «Майоренгофом».
  Не странно ли – именно с Майоренгофом и, более того, как раз вон с той кирхой связаны мои среднеазиатские семейные предания, их драматическая страница?
  Сюда в 1912 году приезжали родители. И вовсе – не на курорт.
  Здесь, в бывшем Майоренгофе, вон в той кирхе, был совершён церковно-свадебный обряд над моим отцом и моей матерью. И здесь принял отец мой христианское, лютеранское вероисповедание."

Страничка создана 27 августа 2006.
Последнее обновление 13 февраля 2024.