Я́ков Никола́евич ГОРБОВ
(1894-1981)

  Я́ков Никола́евич Го́рбов (фр. Jacques Gorbof, 9 августа 1896, Москва, Российская империя – 8 сентября 1981, Париж, Франция) – русский писатель, поэт, литературный критик, редактор. Участник Гражданской войны в России (1917-1922 гг.).
  Родился в Москве в семье энтузиаста народного просвещения и переводчика Николая Михайловича Горбова и Софьи Николаевны Горбовой (урожд. Масловой), оставившей прекрасные семейные воспоминания. Семья долгое время жила в Хамовниках, во Власьевском переулке. С детства был знаком с Анастасией Цветаевой, которая о нём кратко упоминала.
  Учёба в университете была прервана начавшейся Первой мировой войной. В Петербурге закончил Николаевское кавалерийское училище. Вместе с братьями Сергеем (1893–1915) и Михаилом (1898–1961) присоединился к армии. Яков служил в автомобильных войсках, младший брат Михаил в конной артиллерии. Старший Сергей погиб в 1915 г. Во время Гражданской войны Яков и Михаил служили в Добровольческой армии. Яков служил в 3-м танковом отряде и дослужился до поручика.
  После поражения белогвардейцев в Крыму семья эмигрировала в Германию, затем обосновалась во Франции. В Лилле, где Яков вначале жил вместе с приехавшей с ним из России женой Верой Изнар (1896−1977), они с братом Михаилом участвовали в основании православной церкви. Затем братья закончили Высшую текстильную школу в Мюлузе, позднее Яков был вольнослушателем в Католическом институте. Работал шофёром, одновременно писал стихи и прозу, но долго не издавался. Вступил добровольцем во французскую армию, в 1940 г. отправился на фронт, был ранен. После ранения занялся садоводством и вернулся к писательскому творчеству. Жил в Лурмарене и Париже. В 1963 году познакомился с поэтессой Ириной Одоевцевой, в 1978 г. вступил с ней в брак.
  В сентябре 1981 г. скончался. Похоронен в Париже на кладбище в коммуне Шель рядом со своей первой женой.
  В 1944 г. в Лионе (Revue "Confluences") опубликованы стихи Я. Горбова, в 1947 г. вышел первый роман «Les chemins de I’Enfer» (Дороги ада), в 1951 г. – «Le second avènement» (Второе пришествие), в 1955 г. – «M-me Sophie» (Мадам Софи, перевод на русский И. Одоевцевой), в 1958 г. – сборник новелл «Ne parlons plus du passé: six nouvelles», переведённых с русского автором. Работал в лучших французских журналах, в том числе в «Les Nouvelles littéraires». Все его романы хорошо приняты критикой, а роман «Les condamnés» (Приговорённые) в 1954 г. награждён премией «четырёх жюри». С 1961 г. – редактор журнала «Возрождение», публиковался и на русском языке: романы «Все отношения» (1964), «Асунта» (1967).
  (Из проекта "Википедия")

  В конце 70-х Ирина Владимировна Одоевцева соединила свою жизнь с писателем, литературным критиком Горбовым Яковом Николаевичем (1894-1981). Сын купца-миллионера из Мытищ, он окончил в Париже два высших учебных заведения: Высшую техническую школу и Школу общественных наук. Работал таксистом, ушёл добровольцем на фронт, был ранен. После войны опять вернулся к работе в такси и написал на стоянках роман «Осуждённые» – на французском языке, который в 1954 году недобрал одного голоса до Гонкуровской премии и был отмечен специальной премией четырёх жюри. Последовали ещё два «французских» романа, затем «русские»: «Асунта», «Все отношения», «Второе пришествие». Широкому советскому читателю это имя пока не известно – открытие его впереди.
  "Живя в Ганьи, я познакомилась с писателем Яковом Николаевичем Горбовым. Его романами после войны зачитывалась русская публика за рубежом. А я и знать не знала, что, оказывается, он, ещё работая шофёром в парижском такси, не расставался с моим романом «Изольда», с ним пошёл на фронт и даже одной пулей были ранены оба – и он, и книга моя. Когда мы встретились, он скоро стал вдовый... Я уступила его настойчивым предложениям, мы начали совместную жизнь. Но в 1981 году Горбова не стало".
  (Из предисловия А. Сабова к книге Ирины Одоевцевой "На берегах Невы"; на снимке: Ирина Одоевцева и Яков Горбов)

Произведения:

Роман "Все отношения" (1964, 211 стр. / Русская дореформенная орфография) (doc-rar 211 kb; pdf 8,6 mb) – май 2003, декабрь 2024
  – прислала Нина Дотан (библиотека LDN-Knigi и OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США)


  Фрагменты из книги:

  "По дороге я приказал шофёру остановиться у газетного киоска, чтобы купить иллюстрированный журнал. Но чтобы найти свободное место, шофёру пришлось проехать лишних метров шестьдесят. Я вышел и направился к киоску. Мне попалось несколько встречных, на которых я не обратил больше внимания, чем вообще обращают внимания на прохожих. Но всё же я сказал себе, что эти несколько человек мне так же чужды и безразличны, как могли бы быть чуждыми и безразличными люди иного мира. "Точно привидения", – подумал я. И тут же, с иронией, усмехнулся, самому себе удивившись: "Как мне могло прийти в голову столь романтическое сравнение?" Зато в отношении иллюстрированного журнала всё было ясно: неделей раньше нам случайно удалось узнать, что один конкурент помещает в этом выпуске занимающую целую страницу рекламу, и, при этом, необычайно оригинальную, как по исполнению, так и по замыслу. Я хотел её рассмотреть на досуге.
  – Как бы ни был хорош рисунок, Зоя сделает лучше, – подумал я.
  И тотчас же и вчерашний разговор с ней в пустынной аллее, и вызванный Зоей образ Аллота, лежащего в гипсе, и то, что я об этом умолчал – встали перед моим мысленным взором. Я испытал смешанное чувство неудовольствия и опасения.
  – Другой мир, населённый привидениями, – пробормотал я, но на этом опыт сравнения остановился. Я уже был перед киоском.
  Я назвал нужный журнал, торговец положил его передо мной на прилавок. Я протянул монету. Торговец взял её, бросил в ящик и стал собирать сдачу.
  Все, самые малейшие детали его движений врезались в мою память с особенной чёткостью. Они все уже были в ушедшем. Но никакого предчувствия грядущей перемены у меня не было. Самого мгновения перемены я не заметил так же, как, вероятно, не замечают смерти. Лишь когда оно миновало и само ушло в прошлое, я определил, что всё стало другим. Не взяв ни журнала, ни сдачи, не обратив внимания на восклицания торговца, смысла которых я даже не понял, я пошёл прочь.
  Так как точно объяснить, что произошло, я не могу, то единственное, что мне остаётся сделать, – это прибегнуть к сравнению."

* * *

  "Тогда мной овладело одно желание: уехать, немедленно уехать, и непременно на север. На вокзале я с поспешностью взял билет до terminus, ускоренными шагами вышел на платформу и вскочил в первый попавшийся, готовый к отходу, поезд.
  Я не знал, где сойду. Я не знал, что буду делать. Я не знал, к каким прибегну приёмам, чтобы исчезнуть и замести за собой следы. Я не знал даже буду ли пытаться исчезнуть и замести следы. Единственной точкой опоры в том мире, куда я теперь проникал, было движение, так как оно обозначало удаление, оно было в прямом продолжении того "ухода", на который я, ещё не зная в чём дело, ещё только "почему-то", – решился в сквере. С той поры возникла уверенность!"

---

Роман "Асунта" (1967, 152 стр.) (doc-rar 169 kb; pdf 5,4 mb) – май 2003, март 2025
  – прислала Нина Дотан (библиотека LDN-Knigi и копия из библиотеки "ImWerden"


  "Без всякой постепенности пространство вдруг наполнилось грохотом, скрежетом, звонами. Всё окружающее подчинилось отовсюду врывавшимся, нелепым силам. Подпрыгивания, толчки, вздрагивания пошли сплошной чередой. Вагон наклонялся, выпрямлялся, снова наклонялся, то порываясь вперёд, то приостанавливаясь. Потом он подскочил, задрожал, застонал, стал падать. Крозье хватался за всё, что мог, и видел, как то же самое делал Ламблэ. Крозье швырнуло на пол. Его правую ступню что-то стиснуло и ему показалось, что он слышит хруст своих костей. Он напряг волю, чтобы не застонать от неимоверной боли и, точно в ответ на его усилие, всё пришло в неподвижность.
  Грохот и скрежет уступили место тишине, из которой доносились крики, жалобы, мольбы о помощи, хрипы, ругательства. Крозье подумал, что опасность миновала и попробовал высвободить ногу. Но неподвижность оказалась недолгой. Находившийся в шатком равновесии вагон вдруг шевельнулся, стал наклоняться со всё большей скоростью. Мелькнули и скрылись за скользнувшей в сторону перегородкой испуганные глаза Ламблэ. От боли, страха, нелепой неожиданности, от почти мгновенного перехода из состояшя полного самообладания в состояние столь же полной безпомощности Крозье почувствовал не то, что отчаяние, а готовность подчиниться напиравшему хаосу, отречься от привычной власти рассудка. В это мгновеше, не выдержавшая прогиба стальная стойка лопнула и ударила его по темени. Наступила тьма.
  Когда Крозье очнулся, то боль и в голове и в ноге была так нестерпима, что непоправимая неподвижность смерти показалась ему почти желанной. Но всё же он выкарабкался к краю сознания и понял, что лежит на санитарных носилках. Шёл дождь. Кто-то, наклонившись к нему, назвал его по имени."
  (Фрагмент)

Страничка создана 11 мая 2003.
Последнее обновление 23 марта 2025.