Маргарита Михайловна ХЕМЛИН
(1960-2015)

  Маргарита Михайловна Хемлин (6 июля 1960, Чернигов – 24 октября 2015, Москва) – русский писатель-прозаик.
  Родилась в семье прораба Михаила Соломоновича Хемлина (1928-2007) из местечка Остёр и инструктора по лечебной физкультуре Веры Айзиковны Мееровской (1928-?). Училась в Московском Литературном институте имени А. М. Горького (1980-1985), в поэтическом семинаре Льва Озерова. После окончания института работала в ЖЭКе, посудомойкой в кафе, затем в издательстве журнала «Физкультура и спорт», театральным обозревателем в отделе культуры «Независимой газеты» (1991-1992), в отделе искусства газеты «Сегодня» (1993-1996), редактором отдела политики в журнале «Итоги», шеф-редактором Дирекции оформления эфира (промо и дизайн) на Первом канале телевидения (1996-2007). При её участии была восстановлена в эфире «Минута молчания», не выходившая в 1992-1995 годах после распада СССР.
  Первая художественная публикация – повесть «Запрещённый приём» в сборнике «Запрещённый приём: Спортивный детектив» (выпуск 3, 1991, совместно с Анатолием Беликовым).
  Дебютировала самостоятельно в 2005 году циклом рассказов «Прощание еврейки» в журнале «Знамя» (№10), лауреат ежегодной премии «Знамени» по итогам 2007 года за повести из этого цикла – «Про Берту» и «Про Иосифа» (премия «Глобус» назначена Всероссийской библиотекой иностранной литературы им. М. И. Рудомино).
  Дебютный сборник рассказов «Живая очередь» вошёл в шорт-лист премии «Большая книга» (2008). Повесть М. Хемлин «Третья мировая Баси Соломоновны» была включена в составленную Асаром Эппелем и названную по ней антологию «Третья мировая Баси Соломоновны» (серия «Проза еврейской жизни», издательство «Текст», 2008). Автор романов «Клоцвог» (2009, шорт-лист премии «Русский Букер» в 2010 году), «Крайний» (2010, лонг-лист премии «Большая книга» в 2011 году) и «Дознаватель» (2012, в лонг-листе премии «Большая книга» 2013 года, шорт-листе премии «Русский Букер» 2013 года, шорт-листе премии НОС 2013 года, лауреат специальной премии «Инспектор НОС» 2014 год за лучший постсоветский детектив). Роман «Искальщик» вышел посмертно в 2017 году.
  С 2012 года член жюри премии им. О. Генри «Дары волхвов» (Нью-Йорк).
  Маргарита Хемлин скончалась в Москве на 56-ом году жизни.
  (Из "Википедии")

Произведения:

Роман "Крайний" (2010, 288 стр.) (pdf 7,1 mb) – февраль 2024
  – OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США)

  Маргарита Хемлин – финалист национальной литературной премии «Большая книга – 2008», лонг-лист «Большой книги – 2010». Её новый роман – о войне. О времени, когда счастье отменяется. Маленький человек Нисл Зайденбанд и большая бесчеловечная бойня. Выживание и невозможность жизни после того, как в войне поставлена точка. Точка, которая оказалась бездной.
  (Аннотация издательства)

---

Роман "Дознаватель" (2014, 413 стр.) (pdf 8,9 mb) – март 2024
  – OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США)


  Маргарита Хемлин – автор романов «Клоцвог», «Крайний», сборника рассказов и повестей «Живая очередь», финалист премии «Большая книга», «Русский Букер».
  В романе «Дознаватель», как и во всех её книгах, за авантюрным сюжетом скрывается жёсткая картина советского быта тридцатых-пятидесятых годов XX века. В провинциальном украинском городе убита молодая женщина. Что это – уголовное преступление или часть политического заговора? Подозреваются все. И во всём.
  «Дознаватель» – это неповторимый язык эпохи и места, особая манера мышления, это судьбы, рождённые фантасмагорическими обстоятельствами реальной жизни, и характеры, никем в литературе не описанные.
  (Аннотация издательства)

  «Дознаватель» Маргариты Хемлин – чистейшей воды детектив, с психологией вполне в духе Достоевского... И ещё он, пожалуй, сопоставим со знаменитым «Выбором Софи» Уильяма Стайрона.
  Мария Галина. «Новый мир»

  Фрагменты из книги:

  "В такой мягкой обстановке приблизились к ужину.
  Сели за стол. Дети кругом бегают, куски похватали, играют, шумят.
  Ужинаем.
  Разливаю по чарке, по второй.
  Евсей пьёт наравне со мной.
  Довид – ни капли. Руководит детьми, чтоб как-то усмирить потихоньку.
  Потом не выдержал говорит с вилкой в руке, на полдороги застрял кусок, видно, мысль подпёрла:
  – При царизме еврей не пил. Он был Еврей с большой буквы. На еврея смотрели в сто раз больше. Он только тем и мог выделиться, что не пил. Всегда трезвый. Это ему плюс ставили. За всё другое – конечно, минус. А как же. Ми-и-и-нус. Для еврея специально законы делали. Туда не пускать, сюда не ставить. А при советской власти все стали с маленькой – и русские, и евреи. И при советской власти он стал как все. И туда, и сюда. Вот еврей и пьёт. А что – как все. Так и он. И плюса у него не осталось ни одного. Ни однисинького. Сплошные минусы.
  Евсей в ту минуту наливал, и рука его дрогнула. Он украдкой посмотрел на детей. Те замерли – прислушивались.
  Евсей рюмку налитую взял, выпил нарочито и говорит тестю:
  – Вы б детей постеснялись, Довид Сергеевич. Такие слова произносить при них."

* * *

  "– И где ж твой дом теперь? У Харькове?
  – В Чернигове. Знаете такой город?
  – А як же ж. Знаю. Був я там. До войны и був. Як раз перед самой. Под Троицкой горой останавливался. На улице Тихой. Есть же ж такая?
  Сердце мое ёкнуло. Опять Троицкая.
  – И у кого ж вы там останавливались, Микола Иванович?
  – О, то така людына!.. Еврэй. Шо-то навроде раввина. Знаешь, хто такой раввин?
  – Поп еврейский.
  – Ну хай поп. Той ещё и хфилософ. Зусель звали. Фамилия Табачник. Специально до него ездив, побалакать. Мы з ним на Первой мировой служили рядом. Он добровольцем пошёл. Вольноопределяющимся. Еврэив же ж не брали призывом. Чуждый элемент. А он от обиды пошёл. Определился. А я ж по призыву. От так мы з ним и определялися в одном окопе. Я его оборонял от дураков больше, чем от немца. Он молился сильно. Тогда не возбранялось. Даже поощрялось на все веры одинаково. Я скажу: если б он не так заковыристо молился, дак его б и совсем не трогали наши, а он сильно вскрикивал и качался на месте. То уже без смеха редко сходило. Тогда же ж я и шикал.
  Я заметил:
  – А знаете, Микола Иванович, ваш Зусель и теперь живой. Воду мутит. Землянку себе в Остре вырыл и там юродничает. А советская власть его терпит.
  Диденко ухмыльнулся:
  – У еврэив доля такая. Мутить. Ты на него не обижайся. Он мне с месяц назад письмо прислал. Как чёрт с табакерки. Табачник же ж. Где-то я бумажку задевал. С Чернигова как раз. Улица Тихая. Пишет, хочет приехать до меня. Надо сильно. Чи я живой, интересуется. Я насмеялся над тем письмом. Если я уже у садочку у холодочку навек, то як же ж я скажу? Дурненький он был, дурненький и остался. До смерти, как говорится, четыре шага, а он разъездиться желает."

Страничка создана 15 февраля 2024.
Последнее обновление 19 марта 2024.