Родители Мишеля (отец работал инструктором-проводником для туристов и альпинистов, мать – медсестрой), по его собственным словам, «достаточно быстро утратили к ребенку всякий интерес», и отправили его в Алжир, к родственникам матери. В конце концов мальчик оказывается во Франции, где поселяется в доме своей бабушки Генриетты Уэльбек, увлеченной коммунистической активистки. Фамилию бабушки, с которой у него устанавливаются очень близкие отношения, Мишель и принимает впоследствии в качестве литературного псевдонима.
Шестнадцатилетним подростком Уэльбек становится страстным поклонником американского писателя-фантаста Говарда Лавкрафта, начинает интересоваться литературой и писательским ремеслом.
В 1976 году будущий писатель переезжает в Париж и поступает в Национальный Агрономический Институт, где вскоре открывает студенческий литературный журнал «Karamazov»: здесь он публикует свои первые стихотворения и рассказы. В студенческие годы Уэльбек пробует себя также в качестве постановщика любительских короткометражек. В 1978 году он получает диплом «эколога, специалиста по охране и развитию природной среды» и почти сразу поступает в кинематографический Национальный Институт имени Луи Люмьера, на операторский факультет, который и заканчивает в 1981-м.
Однако применить свои знания в киноиндустрии Уэльбеку не удалось: он долгое время оставался безработным, что привело его к тяжелейшей депрессии. В конце концов он вынужден сменить профессию, стать специалистом по обслуживанию компьютеров, и поступить в этом качестве на службу сначала в крупный IT-концерн Unilog, а затем в Национальную Ассамблею Франции.
В 1991-92 годах выходят два первых сборника его стихов и эссе о Лавкрафте. Они остаются совершенно незамеченными ни публикой, ни прессой.
Первый роман Уэльбека – «Расширение пространства борьбы» – увидел свет в 1994 году в издательстве Мориса Надо (Maurice Nadeau), после того, как его отвергли все крупные французские издательства. Выход книги не сопровождался никакой рекламной кампанией, большинство рецензентов проигнорировали ее, однако книга стала предметом бурного обсуждения в молодежной среде и получила неожиданный успех у самой широкой читательской аудитории. Впоследствии биографы Уэльбека скажут, что уже в тот момент он оказался «в положении лидера целого писательского поколения: того поколения, которое пристально рассматривает жизнь современного человека, стремясь докопаться до причин его духовной нищеты». Позже дебютный роман Уэльбека был дважды экранизирован – для французского телевидения (в 1999 году) и для датского (в 2002-м).
Следующий роман «Элементарные частицы» выходит в 1998-м уже в крупном и престижном издательстве «Flammarion», и немедленно провоцирует в литературных французских кругах громкий скандал, подробно освещенный прессой: престижный литературный журнал «Perpendiculaire», с которым Уэльбек активно сотрудничал, исключает его «за аморальность» из числа своих постоянных авторов. Уэльбек отвечает резкой статьей в газете «Le Monde», что привлекает к нему еще больше публичного внимания.
Скандал этот оказывается не единственным. Против Уэльбека начинается судебный процесс по обвинению в оскорблении религиозных чувств приверженцев ислама. Кроме того, автора «Элементарных частиц» критикуют за содержащиеся в романе ожесточенные нападки на популярного и авторитетного французского писателя, литературного критика и издателя Филиппа Соллерса. События, однако, поворачиваются самым неожиданным образом: Уэльбек удостаивается престижной литературной премии «Prix Novembre», в жюри которой заседает тот самый Соллерс. Более того: Филипп Соллерс выступает свидетелем в защиту Уэльбека в ходе «мусульманского» процесса, чем практически спасает его от обвинительного приговора. Все эти события делают Уэльбека весьма популярной «медиатической» фигурой, провоцирует бесконечные дискуссии по его поводу в печати.
В тот же период Уэльбек выступает в неожиданном качестве автора рок-текстов: он записывает альбом «Человеческое присутствие» и дает несколько концертов при большом стечении публики.
Одновременно Уэльбек становится весьма популярным эссеистом: авторитетнейшие журналы и альманахи Европы соперничают за право опубликовать его эссе и статьи.
На пике славы писатель неожиданно покидает Францию и поселяется в Ирландии: он выбирает крайне малонаселенную местность в графстве Корк, где перестраивает под жилой дом здание заброшенной почты на берегу океана. С этого времени писатель практически перестает контактировать с прессой, крайне редко соглашается на интервью, тщательно скрывает свои авторские планы.
Весной 2000 года Мишель Уэльбек выпускает крошечный роман «Лансароте» (Lanzarote) сопровождаемый альбомом его собственных фотографий. Дискуссии вокруг творчества Уэльбека вновь накаляются, поскольку критики немедленно объявляют его новую книгу порнографической и в то же время пропагандирующей практику тоталитарных религиозных сект.
Однако вскоре оказывается, что «Лансароте», по существу, лишь эскиз, пробный «подход» к новому большому роману: он выходит летом 2001 года под названием «Платформа».
Роман, сюжетом которого оказалась попытка создания эротического чувственного «рая на земле», жестоко и бессмысленно разрушенного исламскими террористами-фанатиками, моментально провоцирует бурную дискуссию о границах дозволенного в современной словесности, о противостоянии авторской воли и комплекса «корректности», «приличий», пропагандируемых – а иногда и навязываемых – благополучным буржуазным обществом. В адрес Уэльбека звучат обвинения в нетерпимости, разжигании межрелигиозной и межрасовой ненависти.
Напряжение достигает апогея и взрывается бурным скандалом, когда автор скандального романа говорит в интервью влиятельному литературному журналу «Lire»: «Ислам – все-таки глупейшая из религий. Стоит начать читать Коран – и вы разваливаетесь, разлагаетесь…»
В ответ множество европейских исламских организаций и ассоциаций обвиняют Мишеля Уэльбека в «исламофобии», и «анти-мусульманском расизме». Две влиятельных общественных организации – «Движение против расизма, за дружбу между народами» и «Французская лига прав человека» – начинают против Уэльбека судебный процесс. Однако иск был отклонен, поскольку судьи объявили высказывания писателя «реализацией законной свободы критиковать религиозные доктрины». Впрочем, журналисты пишут, что немалую роль в ходе процесса сыграл тот факт, что слушания по «делу Уэльбека» пришлись как раз на 11 сентября 2001 года и последовавший за трагическими событиями в Нью-Йорке период шока, охватившего западный мир.
Последний роман Мишеля Уэльбека «Возможность острова» вышел в свет осенью 2005 года. Вскоре появляются сведения, что издательство «Fayard» (принадлежащее крупнейшей европейской медиа-группе «Lagardere»), сумело перекупить у конкурентов из «Flammarion» права на издание «Возможности острова», выплатив автору беспрецедентный гонорарный аванс в 1 млн. евро (без учета авторского процента с продаж) и гарантировав ему значительный бюджет на экранизацию книги. Роман «Возможность острова», был выпущен огромным, по европейским масштабам, стартовым тиражом в 200 000 экземпляров. Издательство сообщило, что еще до выхода книги были проданы права на ее перевод на 36 различных языков.
Один из влиятельных французских критиков отметил: ожидание этой литературной премьеры было столь велико, что «Уэльбек сумел отодвинуть в тень все шесть сотен книг, которые вышли во Франции одновременно с его романом в дни открытия осеннего литературного сезона». Роман собрал колоссальное количество рецензий и отзывов, на несколько месяцев приковав к себе внимание журналистов и критиков. В ноябре 2005 года Мишелю Уэльбеку за «Возможность острова» присуждена престижнейшая литературная премия «Интералье».
(Из проекта "Люди")
Произведения:
Роман "Платформа" (2001/2003, 344 стр. / пер. с фр. Ирины Радченко) (doc-rar 344 kb; pdf 6,4 mb) – июнь 2024
– OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США)
Мишель Уэльбек (род. 1958) – поэт, эссеист, прозаик, самый полемичный и самый продаваемый во Франции и в Европе автор. На родине его называют культовым писателем и "Карлом Марксом секса". Каждая его книга – бестселлер. Роман "Элементарные частицы" (Les parti cutes etementaires, 1998), переведённый на 26 языков мира, номинировался на Гонкуровскую премию и удостоен "Гран-при" в области литературы и престижной Дублинской премии.
Роман "Платформа" (Plateforme, 2001) получил приз Парижского кинофестиваля 2002 г. "Кинороман" (Сine Roman), присуждаемый за лучшее литературное произведение, на которое следует обратить внимание ведущим кинорежиссёрам с целью его экранизации.
(Аннотация издательства)
Оглавление:
Часть первая. Тропик Тай ... 9
Часть вторая. Конкретные преимущества ... 133
Часть третья. Паттайя-бич ... 319
Фрагменты из книги:
"Далее наша программа предусматривала экскурсию на поезде по "дороге смерти", петляющей вдоль берега реки Квай. Я никогда не мог толком разобраться, что всё-таки произошло на реке Квай, а потому добросовестно слушал объяснения экскурсовода. По счастью, Рене сверял её рассказ с текстом "Мишлена" и при надобности поправлял. В итоге получилось приблизительно следующее: вступив в войну в 1941 году, японцы решили построить железную дорогу, соединяющую Сингапур и Бирму, рассчитывая в дальнейшем вторгнуться в Индию. Дорога эта пролегала через Малайзию и Таиланд. Между прочим, что делали таиландцы во время Второй мировой войны? Ничего особенного. Соблюдали нейтралитет, целомудренно отвечала Сон. Точнее, как пояснил Рене, заключили военное соглашение с Японией, не объявляя, однако, войны союзникам. Мудро. Они и тут проявили свою хвалёную изворотливость, позволившую им в течение последних двух с лишним веков существовать между двумя колониальными империями, французской и британской, не уступая ни одной из них и оставаясь единственной страной Юго-Восточной Азии, которая никогда не была колонией.
Короче, в 1942 году началось строительство; в долину реки Квай согнали шестьдесят тысяч военнопленных: англичан, австралийцев, новозеландцев и американцев, а сверх того "бесчисленное" множество каторжников-азиатов. В октябре 1943 года дорогу построили; при этом, не вынеся голода, скверного климата и природной жестокости японцев, погибли шестнадцать тысяч военнопленных. А вскоре авиация союзников разбомбила мост через реку Квай – основной элемент инфраструктуры; использовать железную дорогу стало невозможно. В общем, горы трупов, и всё напрасно. С тех пор положение не изменилось: наладить железнодорожное сообщение между Сингапуром и Дели не удалось и по сей день."
* * *
"Завидев нас, он вскочил, пододвинул два стула, позвал официанта, убедился, что тот пришёл, и поспешил на кухню. Старик же печально глядел на бассейн, на парочки за столами и, похоже, на мир вообще.
– Бедный кубинский народ, – произнёс он после долгого молчания. – Им больше нечем торговать, кроме своих тел.
Жан-Ив объяснил нам, что старик – отец управляющего и живёт по соседству. Сорок лет назад он участвовал в революции, батальон, в котором он служил, одним из первых примкнул к восстанию Кастро. После войны работал на никелевом заводе в Моа сначала простым рабочим, потом мастером, потом, закончив учебу в университете, – инженером. Как герой революции, он сумел выхлопотать сыну солидную должность в туристической индустрии.
– Мы потерпели поражение... – сказал он глухим голосом, – и мы сами виноваты. Нами руководили очень достойные люди, исключительные люди, идеалисты, ставившие интересы родины выше своих собственных. Я помню, как Че Гевара приехал в наш город на открытие завода по переработке какао; помню его мужественное честное лицо. Никто никогда не мог сказать, что комманданте нажился на революции, получил какие-то блага для себя или своей семьи. Также и Камило Сьенфуэгос, и другие наши вожди, и даже Фидель. – Фидель, конечно же, любит власть, хочет сам всем распоряжаться; но он бескорыстен, у него нет роскошных вилл и счетов в швейцарских банках. Так вот, Че приехал к нам на завод и произнёс речь, призывая кубинцев после вооружённой борьбы за независимость выиграть мирную битву за производство; это было незадолго до его отъезда в Конго. И мы могли выиграть эту битву. Здесь богатейший край, земля плодородна, воды много, всё растёт в изобилии: кофе, какао, сахарный тростник, экзотические фрукты. В недрах – залежи никелевой руды. С помощью русских у нас построили ультрасовременный завод. Через полгода производительность упала вдвое: рабочие таскали шоколад, и лом, и в плитках, уносили домой, продавали иностранцам. То же самое происходило на всех заводах по всей стране. Если воровать было нечего, они работали из рук вон плохо, ленились, притворялись больными, прогуливали. Я многие годы пытался их образумить, уговаривал трудиться в интересах родины, но всё напрасно."
* * *
"Выбрав меня в собеседники, он скрасил мой отпуск. Ему было лет пятьдесят, очень смуглый, с усиками, одет всегда безупречно. Биохимик по образованию, он сразу по окончании учёбы эмигрировал в Англию и там сделал блестящую карьеру в области генной инженерии. Теперь он приехал повидать родные края, любовь к которым не угасла в его сердце, а вот ислам он клеймил безжалостно. Во-первых, твердил он мне, не следует путать древних египтян с арабами.
– Подумать только, в этой стране изобрели всё! – восклицал он, широким жестом руки охватывая долину Нила. – Архитектуру, астрономию, математику, земледелие, медицину... – Он немного преувеличивал, но, как восточный человек, жаждал убедить меня немедленно. – С приходом ислама всё кончилось. Полная интеллектуальная пустота. Мы стали нищими. Нищая вшивая страна. А ну пошли отсюда!.. – Он погрозил мальчишкам, набежавшим клянчить деньги. – Вспомните, месье, – он свободно изъяснялся на пяти иностранных языках: французском, немецком, английском, испанском и русском, – что ислам пришёл из пустыни, где живут лишь скорпионы, верблюды да хищники. Знаете, как я называю мусульман? Гнусы сахарские. Лучшего они не заслуживают. Разве мог бы ислам возникнуть в этом прекрасном краю? – И он снова с восхищением указал на долину Нила. – Нет, месье. Ислам мог зародиться лишь в бессмысленной пустыне у чумазых бедуинов, которые только и умели, что, извините меня, верблюдов трахать. Обратите внимание, месье: чем ближе религия к монотеизму, тем она бесчеловечней, а из всех религий именно ислам навязывает самый радикальный монотеизм. Не успев появиться на свет, он заявляет о себе чередой захватнических войн и кровавых побоищ; и пока он существует, в мире не будет согласия. На мусульманской земле никогда не будет места уму и таланту; да, среди арабов были некогда математики, поэты, учёные, но это те, кто утратил веру. Уже первые строчки Корана поражают убогой тавтологией: "Нет Бога, кроме Бога единого", и так далее. Согласитесь, на этом далеко не уедешь. Переход к монотеизму есть не взлёт на новую ступень абстракции, как утверждают некоторые, а падение, возвращение к скотскому состоянию. Заметьте, что католицизм – религия утонченная, уважаемая мною, – очень быстро отошёл от изначального монотеизма, ибо знал, что человеческой натуре потребно иное. Через Троицу, культ Девы и святых, через признание роли адских сил и сил небесных (ангелы – это же восхитительная находка!) он постепенно восстановил подлинный политеизм и только поэтому смог украсить землю бесчисленными шедеврами. Единобожие! Какой абсурд! Бесчеловечный, убийственный!.. Этот бог бесчувствен, кровав, ревнив, ему не следовало высовываться за пределы Синая. Насколько наша египетская религия была, если вдуматься, глубже, человечнее, мудрее... А наши женщины? Как они были прекрасны! Вспомните Клеопатру, пленившую великого Цезаря. Посмотрите, что с ними стало... – он показал на двух проходивших мимо особ женского пола с закрытыми лицами, они едва волочили ноги, сгибаясь под тяжестью тюков с товарами. – Мешки какие-то. Бесформенные кули жира, замотанные в тряпьё. Как только они выходят замуж, ни о чём, кроме еды, уже не думают. Жрут, жрут и жрут! – И он раздул щеки в комедийной манере де Фюнеса. – Уж поверьте мне, месье, в пустыне родятся только психи и кретины. Назовите мне, кого в вашей благородной западной культуре, которой я восхищаюсь, которую я уважаю, – кого влекло в пустыню? Педерастов, авантюристов и негодяев. Полковник Лоуренс? Но это же смешно: декадент, гомосексуалист, позёр. Или этот ваш омерзительный Анри де Монфред, жулик бессовестный, аферист. Но не людей благородных, великодушных, здоровых, не тех, кто радел о прогрессе и возвышении человечества."
* * *
"– Вчерашняя дамочка из поезда заигрывала со мной в джакузи... – возбуждённо сообщила она. Я выслушал, не реагируя.
– Она сейчас в турецкой бане одна, – не отставала Валери.
Я накинул халат и последовал за ней. У входа в баню я снял плавки, и мой пенис оттопырил махровую полу халата. Я пропустил Валери вперёд; мы окунулись в клубы пара, такого густого, что в двух метрах ничего не видно. Запах эвкалипта действовал одурманивающе. Я замер в горячей белой пустоте, но очень скоро услышал стоны в глубине помещения и, развязав пояс халата, направился туда; кожа моя покрылась капельками пота. Валери стояла перед блондинкой на коленях и, обхватив её ягодицы руками, лизала ей клитор. Красивая женщина, ничего не скажешь: идеально круглая силиконовая грудь, правильные черты лица, большой чувственный рот. Мне она нисколько не удивилась и сразу безошибочно нащупала мой член. Я зашёл сзади и, поглаживая ей грудь, стал тереться головкой о её мягкую плоть. Она расставила ноги пошире, нагнулась вперёд, опёрлась руками о стену. Валери порылась в кармане халата и протянула мне презерватив, не переставая другой рукой ублажать блондинку. Я вошёл в неё с лёгкостью, она уже ждала меня, только нагнулась чуть сильнее. В эту минуту я почувствовал, как рука Валери, скользнув у меня между ляжками, сжала мои яйца. Затем она снова прильнула губами к клитору блондинки, а я при каждом движении ощущал прикосновение её языка. Когда дама кончала с радостным стоном, я напряг мышцы изо всех сил и потом медленно вышел. Пот лился с меня градом, я тяжело дышал и с трудом стоял на ногах; пришлось сесть на скамейку. Всё плавало в клубах пара. Над головой я услышал звук поцелуя и поднял глаза: они обнимались, прижавшись друг к другу грудью."
Роман "Элементарные частицы" (1998, 2010 / пер. с фр. И. Васюченко и Г. Зингер) (doc-rar 335 kb; pdf 8,8 mb) – сентябрь 2006, март 2021
(OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США);
обработка: Давид Титиевский (Хайфа, Израиль))
Мишель Уэльбек (р. 1958) – один из наиболее читаемых французских писателей начала XXI века. Его книги переведены на добрых три десятка языков, он необычайно популярен в молодёжной среде. Пожалуй, это связано с тем, что ему удалось затронуть болевые точки современной жизни, поставить неопровержимый, притом зачастую парадоксальный диагноз. Так, исследуя феномен сексуальной свободы, он определяет её как ловушку для современного человека. Недаром один французский критик окрестил его «Карлом Марксом секса». Его роман «Элементарные частицы» (1998) получил «Гран-при», за ним последовали «Платформа», «Лансароте», «Возможность острова» и др., и каждая из этих книг становилась бестселлером.
Роман «Элементарные частицы» принёс автору мировую славу и вызвал самую бурную полемику на рубеже третьего тысячелетия, заставив многих усомниться в избитом тезисе о смерти классического романа. Главный герой романа, французский учёный, одинокий и несчастный, добивается кардинальных изменений в биологии человека как вида, в результате чего приходит новое поколение счастливых и без устали ублажающих друг друга людей. Как это произошло и что из этого вышло, предстоит узнать читателю.
(Аннотация издательства)
Оглавление:
Пролог ... 5
Часть первая. Утраченное царство ... 9
Часть вторая. Странные моменты ... 111
Часть третья. Эмоциональный беспредел ... 319
Эпилог ... 368
Книга "Г. Ф. Лавкрафт: Против человечества, против прогресса" (2006 / пер. с фр. И. Вайсбура) (html 387 kb; pdf 462 kb)
– прислал Андрей Мешавкин
Мишель Уэльбек, один из самых читаемых современных авторов, взял на себя труд проанализировать – в весьма нестандартной, «размышляющей» манере – творчество другого, прославленного писателя начала XX века, Говарда Филлипса Лавкрафта. Уэльбек прослеживает жизненный путь странного человека и странного сочинителя, намеренно строившего свою жизнь в контрасте с современной ему литературной модой и социальными сдвигами – будь то расовая терпимость или всеобщее стремление к обогащению. Его жутковатая, изотерическая, перегруженная образами и риторикой проза может с успехом претендовать на звание антипрозы: антикоммерческая, антипопулярная, антибанальная.
(Аннотация издательства)
Мишель Уэльбек, Бернар-Анри Леви.
Книга "Враги общества" (2011 / пер. с фр. Екатерины Кожевниковой) (pdf 1,2 mb) – ноябрь 2020
– копия из библиотеки "ZLibrary"
Авторов этой книги многое разделяет и многое объединяет. Мишель Уэльбек всего добился сам. Он нелюдим и неразговорчив, с восторгом отзывается о России и любит здесь бывать. Его философско-фантастические романы «Элементарные частицы», «Платформа» и «Возможность острова» полны безнадежного пессимизма и шокирующе откровенных сцен.
Публицист, философ, писатель Бернар-Анри Леви – выходец из богатой семьи, любит блистать красноречием, Россию он жестоко критикует за тоталитаризм и за Чечню. Во французской прессе его называют просто BHL (что говорит о культовом статусе), при этом нападая на него по любому поводу – так же, как на Уэльбека. Горячий спор двух столь разных «врагов общества» – наглядное подтверждение: крайности сходятся.
(Аннотация издательства)
Роман "Карта и территория" (2010/2013, 344 стр. / пер. с фр. Марии Зониной) (pdf 8,3 mb) – июль 2024
– OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США)
Французский прозаик и поэт Мишель Уэльбек – один из самых знаменитых писателей планеты. Каждая его книга – бестселлер. После нашумевших "Элементарных частиц" он выпустил романы "Платформа", "Возможность острова", многочисленные эссе и сборники стихов. Его новый роман "Карта и территория" – это драма современного мира, из которого постепенно вытесняется человеческая личность. Рядом с вымышленным героем – художником Джедом Мартеном – Уэльбек изобразил и самого себя, впервые приоткрыв для читателя свою повседневную жизнь. История Джеда – его любви, творчества, отношений с отцом – трагически пересекается в книге с судьбой автора, давая толчок фантастической детективной интриге. Роман "Карта и территория" удостоен Гонкуровской премии 2010 года.
(Аннотация издательства)
Фрагменты из книги:
"Джед и тут не нашёлся что ответить. На столике лежало старое издание "Воспоминаний" Токвиля.
– Удивительный случай этот Токвиль, – заметил писатель. – Его "Демократия в Америке" – шедевр неслыханной провидческой силы, абсолютно инновационный, во всех областях; я полагаю, что это самая умная политическая книга, которая когда-либо была написана. И, произведя на свет этот сногсшибательный труд, автор, вместо того чтобы продолжать в том же духе, всю свою энергию посвящает борьбе за депутатство от занюханного департамента Ла-Манш, чтобы занимать высокие посты при разных правительствах, превратившись в заурядного политического деятеля. Хотя он вовсе не утратил своей проницательности и дальновидности... – Уэльбек перелистал "Воспоминания", поглаживая по спине Платона, растянувшегося у его ног. – Вот послушайте, как он пишет о Ламартине! Ну он так его отдрючил, Ламартина этого, мало не покажется! – воскликнул он и прочёл приятным, хорошо поставленным голосом: "Между теми честолюбивыми эгоистами, в среде которых я постоянно вращался, едва ли нашёлся бы человек, более Ламартина равнодушный к общественной пользе. Я встречал в этой сфере немало людей, возбуждавших внутренние смуты с целью достигнуть более высокого общественного положения, но только Ламартин, как мне кажется, всегда был готов перевернуть вверх дном весь мир для своего развлечения". Токвиль в себя не может прийти от удивления, что ему попался подобный экземпляр. Он сам, будучи человеком предельно честным, пытался принести пользу стране. Честолюбие и зависть он ещё как-то может понять, но от такого комедиантства и смеси безответственности с дилетантизмом его буквально оторопь берёт. Послушайте, что он пишет дальше. "Я также не знал другого человека, менее искреннего и относившегося с более глубоким презрением к истине. Впрочем, я употребил здесь слово "презрение" не совсем уместно: следовало бы сказать, что Ламартин имел так мало уважения к истине, что вовсе не интересовался ею. И в своих публичных речах, и в своих сочинениях он бессознательно уклонялся от неё и снова к ней возвращался, заботясь только о том, чтоб произвести такое впечатление, какое было ему желательно в данную минуту"."
* * *
"Полицейский делает выводы на основе тела, так его учили. Набив руку на всевозможных заметках, он описывает положение тела, раны, обнаруженные на теле, и степень повреждённости тела; но в данном случае тела как такового не наблюдалось. Обернувшись, Жаслен увидел, что эксперты-криминалисты начали топтаться на месте и раскачиваться взад-вперёд, в точности как жандармы из Монтаржи. Голова жертвы в целости и сохранности – её явно отсекли одним махом – лежала на кресле перед камином; по тёмно-зелёному бархату растеклась лужица крови. На диване, прямо напротив, валялась голова крупной чёрной собаки, тоже, судя по всему, отрубленная. Всё остальное представляло собой последствия бойни, немыслимой мясорубки, по полу были разбросаны клочья искромсанных тел. Однако ни на лице человека, ни на морде собаки не застыло выражение ужаса, скорее в их глазах читались недоумение и гнев. Дорожка шириной в полметра, расчищенная среди кусков человечьего и собачьего мяса, вела к камину, заваленному костями, на которых ещё болтались остатки плоти. Жаслен осторожно вступил на неё, сказав себе, что эту тропку наверняка проторил убийца, и обернулся. Стоя спиной к камину, он обвёл взглядом гостиную площадью, вероятно, шестьдесят квадратных метров. Вся поверхность ковролина была покрыта завитками кровоподтёков, образующими тут и там затейливые узоры. Сами клочки плоти, красного цвета, переходившего местами в чёрный, казалось, были раскиданы не как придётся, а выложены сложносочинённым орнаментом – трудновато будет собрать этот пазл, подумал Жаслен. Увы, явных следов убийца не оставил, орудуя весьма методично: разрезав тела на лоскуты, он сначала распределил их по углам комнаты, потом начал постепенно продвигаться к центру, не занимая при этом ведущую к выходу дорожку. Надо попытаться при помощи фотографий воссоздать общий рисунок. Жаслен взглянул на сотрудников криминалистической экспертизы, – один из них всё так же, не сходя с места, раскачивался из стороны в сторону, как безумный, другой же, пытаясь совладать с собой, вынул из футляра фотоаппарат с цифровым задником, но пока что просто размахивал им, не в силах, судя по всему, нажать на спуск."
* * *
"Все четыре стены помещения площадью двадцать метров на десять были почти полностью заставлены застеклёнными этажерками двухметровой высоты. На полках, на равном расстоянии друг от друга, освещённые галогенными спотами, выстроились в ряд чудовищные люди-химеры. Половые органы были пересажены им прямо на торс, крошечные ручки эмбриона служили продолжением носа, образуя нечто вроде хобота. Прочие композиции представляли собой месиво из сросшихся, переплетённых, сшитых вместе человеческих конечностей, опутавших искажённые гримасами лица. Всё это хранилось неведомым им способом, но существа получились до ужаса реалистичными: искромсанные лица, как правило лишённые глаз, застыли в леденящих душу страдальческих оскалах, в местах ампутаций засохла кровь. Петиссо оказался законченным извращенцем, дававшим выход своим извращениям весьма неординарным способом, наверняка у него были сообщники, то есть имела место незаконная торговля трупами и, возможно, эмбрионами тоже, расследование будет долгим, подумал Бардеш в ту минуту, когда один из его помощников, молодой бригадир, недавно зачисленный в команду, потерял сознание и теперь в нескольких метрах от него оседал на пол с замедленной грацией, словно срезанный цветок."
Роман "Покорность" (2016, 340 стр. / пер. с фр. Марии Зониной) (pdf 6 mb) – январь 2021
(OCR: Александр Белоусенко (Сиэтл, США);
обработка: Давид Титиевский (Хайфа, Израиль))
Блестящий и непредсказуемый Мишель Уэльбек – один из самых знаменитых писателей планеты, автор мировых бестселлеров "Элементарные частицы",
"Платформа", "Возможность острова", "Карта и территория" (Гонкуровская премия 2010 года). Его новый роман "Покорность" по роковому совпадению попал
на прилавки в день кровавого теракта в журнале "Шарли Эбдо", посвятившем номер выходу этой книги.
"Покорность" повествует о крахе в недалёком будущем современной политической системы Франции. Сам Уэльбек определил жанр своего романа как "политическую фантастику". Действие разворачивается в 2022 году. К власти демократическим путем приходит президент-мусульманин, страна начинает на глазах
меняться. Одинокий интеллектуал по имени Франсуа, поглощённый наукой, университетскими интригами и поиском временных подруг, неожиданно обнаруживает, что его мир рушится, как карточный домик.
(Аннотация издательства)
Фрагменты из книги:
"Вернувшись, он протянул мне десяток скреплённых листов, распечатанных мелким шрифтом; и впрямь документ был озаглавлен на редкость доходчиво: ПОДГОТОВКА К ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ.
– Такого рода текстов там полно, но этот, пожалуй, самый исчерпывающий, с достоверной статистикой. Тут много цифр, поскольку они изучили данные по двадцати двум странам Евросоюза, но вывод везде один и тот же. Если кратко, их мысль сводится к тому, что религиозность даёт преимущество при естественном отборе: супружеские пары, исповедующие одну из трёх мировых религий, патриархальные ценности которых незыблемы, имеют больше детей, чем атеисты и агностики; женщины в таких парах менее образованны, гедонизм и индивидуализм выражены слабее. Кроме того, религиозность, как правило, передаётся генетически: неофиты или, наоборот, отступники, отказавшиеся от традиционных семейных ценностей, составляют ничтожную погрешность; люди в большинстве своём хранят верность той метафизической системе, в которой они были воспитаны. Атеистический гуманизм, лежащий в основе "добрососедства", долго не продержится, процент монотеистического населения в скором времени вырастет, в основном это касается мусульман, даже если не учитывать иммигрантов, которые только увеличивают эти показатели. Европейские идентитаристы принимают как данность тот факт, что между мусульманами и всеми остальными рано или поздно начнётся гражданская война. Из чего следует, что, если они хотят получить шанс на победу в этой войне, им выгоднее, чтобы она разразилась как можно скорее, не позднее 2050 года, а хорошо бы и раньше.
– Логично, мне кажется...
– Да, с военной и политической точки зрения они, безусловно, правы. Остаётся понять, решатся ли они перейти к активным действиям прямо сейчас – и если да, то в каких странах. Неприятие мусульман достаточно велико во всей Европе, но Франция тут стоит особняком благодаря своей армии. Французская армия остаётся по-прежнему одной из сильнейших в мире, и каждое новое правительство остаётся верным этой установке, несмотря на сокращение оборонных расходов; таким образом, никакое повстанческое движение не может рассчитывать на успех, в случае если правительство решит задействовать войска. Поэтому и стратегия тут совсем другая".
* * *
"– А чего они хотят?
– Ну, Мусульманское братство полагает, что каждый французский ребёнок должен иметь возможность получать исламское образование на всех этапах школьного обучения. А исламское образование очень отличается от светского, со всех точек зрения. Во-первых, оно ни в коем случае не допускает совместного обучения, а женщинам дозволяется получать только определенные специальности. Конечно, в глубине души они бы предпочли, чтобы девочки по окончании начальной школы направлялись на курсы домоводства и как можно скорее выходили замуж, незначительное их меньшинство до замужества могло бы посвятить себя изучению литературы и искусств, – вот их модель идеального общества. Кроме того, все без исключения преподаватели должны быть мусульманами. Необходимо также соблюдать особый режим питания в школьных столовых и выделить время на пять ежедневных молитв, но, главное, школьная программа будет составляться в соответствии с учением Корана".
* * *
"– Переговоры с Ливаном и Египтом проходят хорошо, – сообщил он. – Уже состоялись первые контакты с Ливией и Сирией, там Бен Аббес задействовал свои личные знакомства среди местных "Братьев-мусульман". По сути дела, он пытается менее чем за одно поколение и исключительно дипломатическим путем повторить то, на что Римская империя положила целые столетия, – и присовокупить заодно, без единого выстрела, так сказать, огромные территории Северной Европы вплоть до Эстонии, Скандинавии и Ирландии. К тому же, зная толк в символических жестах, он собирается внести предложение о переносе штаб-квартиры Европейской комиссии в Рим, а парламента – в Афины... Строители империи – большая редкость, – задумчиво добавил Редигер. – Трудно овладеть искусством объединять народы, разделённые религией и языком, и обеспечить их участие в едином политическом проекте. Кроме Римской империи, мне не приходит ничего на ум, ну разве что Османская, и то в меньшем масштабе. Наполеон, конечно, обладал необходимыми качествами – его решение по израэлитам выше всяких похвал, да и во время египетского похода он доказал, что в состоянии договориться и с исламом тоже. А Бен Аббес... Полагаю, что он из того же теста"...
Повесть "Лансароте" (2004 / пер. с фр. Нины Кулиш) (doc-rar 168 kb; pdf 4,9 mb) – ноябрь 2020, январь 2021
– копия из библиотеки "ZLibrary"
Мишель Уэльбек (род. 1958) – поэт, эссеист, прозаик, самый полемичный и самый продаваемый во Франции и в Европе автор. На родине его называют культовым писателем и "Карлом Марксом секса". Каждая его книга – бестселлер. Лансароте – остров в сердце мира... Туда не стоит ехать ни любителям культурного отдыха, ни поклонникам зелёного туризма. Там лунный пейзаж, называемый турагентствами "марсианским", и соблазняющие друг друга любопытные образчики человеческой породы.
(Аннотация издательства)
Доминик Ногез. Книга "Уэльбек как он есть" (html 584 kb) (2003 / пер. с фр. Александра Финогенова)
– прислал Алексей Евсеев
"Разумеется, портрет, который будет здесь набросан, останется только эскизом. Субъективным. За исключением стремления портретиста к схожести и терпеливого внимания читателя, а я являюсь и тем и другим, ничто не гарантирует истины в последней инстанции. В сущности, знаю ли я действительно Мишеля Уэльбека? Строго говоря, никто никого не знает. И затем, он человек сдержанный, молчун. Вот и получается, что он может сообщить намного больше вещей о самом себе незнакомым людям при встрече или во время интервью – всем своим голландским, итальянским, немецким, бразильским и квебекским читателям или критикам, которых он так «жалует»,– чем своим близким друзьям, хотя лучше называть их «наиболее приближенными». Кто знает, кто он на самом деле и кем он станет?"
(Из предисловия автора)
Роман "Расширение пространства борьбы" (1994, пер. с фр. Нины Кулиш) (doc-rar 195 kb)
Роман "Возможность острова" (2005, пер. с фр. Ирины Стаф) (doc-rar 385 kb)
Публицистика "Мир как супермаркет" (1998, пер.с фр. Нины Кулиш) (doc-rar 161 kb)
"Оставаться живым" (html 642 kb) – 4 сборника стихотворений
Rester vivant (Оставаться живым) (1991)
La poursuite du bonheur (Погоня за счастьем) (1992)
Le sens du combat (Смысл борьбы) (1996)
Renaissance (Возрождение) (1999)
* * *
Иного не дано:
Себя беззубым вижу,
Скисает жизни жижа,
И я иду на дно.
На несколько секунд избавиться от боли…
В толпе нам кажется, что застывает миг.
Мир переделывать желанья нету боле
В толпе, где все пути – ловушка и тупик.
Крах подтвердится скорый
Среди потуг ненужных.
Я, глядя на недужных,
Теряю все опоры.
Мы так хотели жить, от счастья замирая,
Той жизнью, где б тела цвели и раскрывались.
Но нам не повезло. Конец. Мы проигрались.
Моя рука дрожит, медяшки собирая.
Страничка создана 5 сентября 2006.
Последнее обновление 12 июля 2024.
